Воспитание грубиянки

Фотографии были в основном из моего детства и моих настоящих родителей. Я был точной копией своего отца: темные волосы, упрямое лицо, прямолинейный взгляд. Я словно смотрел на своё отражение. Я приложил руку к фотографии, где мы были всей семьей: я совсем маленький сидел на плечах у папы, а мама рядом держала его за руку. Эти фотографии — все что осталось у меня от семьи. Даже воспоминаний не было.

Я слегка стукнул по стене и пошел дальше. К моему удивлению, в моем доме была библиотека, очень светлая и уютная. Я стоял посередине комнаты, рассматривая корешки книг, не помня — читал ли я их. Постарался расслабиться, закрыть глаза, поискать в голове ниточки памяти, но внутри все молчало. Только сердце рвалось из груди.

На журнальном столике у дивана лежала красная книга “Город женщин”. В голове тут же вспыхнула картинка.

Эмма в бежевом плаще, такая красивая и не доступная, с книгой в руках, смотрит на меня — бросает злые взгляды, щеки горят. В ее глазах было столько презрения и ненависти. А я хочу я до потери сознания. Не слышу даже звуков окружающий меня, так сильно отбивает сердце в голову. Вновь почувствовал приступ ярости и возбуждения одновременно. Она была моей женщиной. Была. И теперь она, беременная моим ребенком, живет с кем-то вдалеке. Это было невыносимо. Не смогу ждать… Сжал книгу до одурения, ее книгу, которую она читала. Потом раскрыл и ее зарылся носом, вбирая в себя запах, хотел найти частичку её.

— Джо. — прошептала Женя у самого уха, даже не слышал как она вошла. — Прости меня, пожалуйста.

— За что? — немного резко ответил я, раздражённый, что она прервала мои мысли.

— Что не сразу сказала, что видела статью о тебе. Я думала, что в прошлой жизни тебя ничего не ждет хорошего, как оказалось так и есть, но у тебя будет ребенок… — ее голос немного отдавал грустью. И я повинуясь порыву, обнял ее, прижимая к себе, немного потеревшись о нее своим стояком, что не могло от нее укрыться. Она усмехнулась и отстранилась от меня. — Ты первый мой пациент с таким тяжелым случаем, даже не знаю, как тебя лечить.

— Все хорошо, Женька, я не держу на тебя зла. Напротив, я безумно благодарен Вам с братом, Вы такие крутые!

Она снова обняла меня, прижавшись щекой к груди.

— Знаешь, так удивительно, ты был так слаб и ничего не помнил, а уже тянулся к ее фотографии, гладил, спал с ней. Я думала, что это просто эротическая картинка, таких много. Но кто бы мог подумать? А? Меня никто никогда так не любил. — последние слова она сказала с такой грустью и сожалением, по-женски, что мне захотелось ее успокоить. — Прости, что стояла между Вами…

Я не успел ей ответить.

— Рано ставить крест на себе. — раздался голос друга, а затем появился и он сам, подмигивая мне. И в чём-чём, а в том, что не меня он пришел утешать, я был уверен. Показал я ему средний палец, чтобы Женя не увидела и, этот, слюной не захлебнулся. — И, кстати, неприлично обнимать чужих женщин.

— А мы не чужие друг другу. — ответила ему в такт Женя, поравнявшись. Она была высокая, может под метр восемьдесят, но Виталик все равно был намного выше и крупнее, он возвышался над ней, смотря пытливо сначала на нее, потом на меня, без слов спрашивая “У Вас было что-то с ней”. Я еле заметно покачал головой. Хоть у кого-то было все хорошо.

— Тебе придется пока посидеть тут, я привезу продукты. Ок? И никакой самодеятельности, дядя Витя за тобой присмотрит. — он пригрозил мне пальцем, как будто он был моим старшим братом.

— Я приготовлю чего-нибудь вечером. — сказала Женя и направилась вниз, это женщина любила все контролировать. Друг проводил ее взглядом, поджимая губы, а затем спеша за ней, не желая оставляя одну.

Я снова остался один, держа в руке книгу, и не нашел ничего умнее, чем сесть и начать читать ее, чувствуя, что так я могу прикоснуться к Эмме, ее мыслям, подумать как она.

В нескольких километрах от меня она была в доме под током с моим отчимом, возможно она ложиться с ним спать, целуясь и он лаская его. И она будет стонать перед ним, возможно, в этой самой пачке. В моих руках захрустела книга, корешок поломался. Почитать не удалось…

Нет, я должен поговорить с ней. Прямо сейчас… К черту все.

Эмма.

Самый долгий год моей жизни. Дальше будет только хуже?

Буддистские монахи могут позавидовать моей выдержке и обетам. Я дала себе установку ни о чем не думать о будущем. Нужно просто жить, ради моего ребенка. Когда он родится, я выберусь из всего этого, а пока мне нельзя нервничать.

За этот год моя жизнь из обычной офисной, ничем не примечательной превратилась в что-то растоптанное и не подвластное ее хозяйке. А все начало с той проклятой электрички и встречи с Джо. Меня за что-то как будто карали. По моей жизни прошёл ураган. Я бы никогда не поверила, что мой отец мне не отец, а настоящий отец — авторитет по кличке “Лис”, и что мой жених будет сыном миллионера — извращенца, которого спалят в его машине, после того, как я застукаю его с проституткой. И теперь его отчим хочет не просто трахать меня, а уничтожить.