Воспитание идеальной жены

- Конечно! – рассердилась Тери. – Прошлой ночью до температуры дошло, а сейчас… - Внезапно она осеклась и охнула, прикрыв рот рукой. – Погоди… Так ты не был болен?!

- Не был, - признался Игнат и шагнул к ней. – Тери, я…

- Стой, где стоишь! – рявкнула она. – Не смей ко мне приближаться!

- Хорошо, - он послушно замер. – Но ты меня выслушаешь?

- Умираю от любопытства! – она уперла руки в боки. – Ты по профессии, случайно, не актер?

- Нет. Но именно профессия научила меня, как правильно симулировать температуру и отравление.

- Да-а-а? Интересно, и где такому учат?

Тери злилась, и Игнат был готов к этому. Однако он вдруг почувствовал, что за злостью и сарказмом она прячет боль. Не детскую обиду, а разочарование. Как будто он ее предал. И когда успел? Ведь он ничего ей не обещал. И все же ее голос дрожал, а ему снова показалось, что он избивает котенка.

- Когда я был студентом, подрабатывал на каникулах в детских лагерях отдыха. Детки виртуозно умеют делать температуру из йода, испарину – из аспирина, а симптомы отравления – из пургена. Впрочем, сейчас есть и другие слабительные.

- Студент циркового училища? – уточнила Тери. – Что за бред ты несешь!

- Историко-архивный, если тебе так интересно. С некоторых пор работаю учителем истории в школе.

- Учитель? В школе? – Тери вдруг захохотала.

Игнат досадливо поморщился. Все же она скатилась в истерику. Он отвернулся к мойке, чтобы набрать воды.

- Только попробуй, - угрожающе произнесла Тери, сразу раскусив его маневр.

- Думал, тебя придется успокаивать. – Он отставил чашку.

- Я тебя сама успокою. Вот сейчас доберусь до скалки – и успокою, - пообещала Тери.

Однако, вопреки угрозе, она не двинулась с места. Потерла пальцами виски, тряхнула волосами и спросила:

- Зачем? Если тебе так важно, чтобы я пробыла тут месяц, мог бы просто сказать. Тебе назначат штраф?

- Нет, Тери, дело не во мне. – Он рассердился. – Мне вообще выгодно, чтобы ты побыстрее убралась отсюда.

- Почему? А, погоди… Мое имущество, да? Тебе обещана часть от суммы, на которую обогатиться агентство?

- Да. – Игнат прищурился и вздернул подбородок. – Не находишь, что не в моих интересах уговаривать тебя остаться? Ты же сама хотела прервать контракт.

- Тогда зачем?

- Надеялся тебе помочь. И у меня получилось.

- Помочь? Я переживала, места себе не находила, и это была помощь?

- Тери! Ты легко находишь ответы на сложные вопросы! И не поняла, что произошло? Вспомни, что случилось, когда я уехал на рыбалку. И вчерашний день. Оба раза ты обходилась без моей помощи. И почему такая разница?

Она вдруг побледнела. Приоткрыла рот, словно хотела что-то сказать, но потом передумала. Во взгляде мелькнуло понимание… и отвращение. Игнат ее понимал. У самого язык не повернулся прямо сказать, что притворился больным, чтобы она о нем заботилась. Он правильно угадал, Тери из тех женщин, что не зацикливаются на домашнем уюте ради себя, но готовы горы свернуть ради других. Она и на эту авантюру согласилась только для того, чтобы угождать будущему мужу. И где она находила этих идиотов, заставивших ее комплексовать? Они же любили только себя!

- Понятно… - тихо произнесла Тери. – Спасибо.

Она развернулась и ушла в спальню.

Спасибо? Черт, все еще хуже, чем он себе представлял. Лучше бы взяла на самом деле эту скалку, да отходила бы его! Все лучше, чем бесполезные слезы!

- Тери, подожди!

Она захлопнула дверь перед его носом. Игнат раздраженно ударил кулаком по косяку. Вломиться и попытаться спокойно поговорить или пусть рыдает, если так ничего и не поняла? Дверь открылась, Тери вынесла подушку и одеяло, сунула их ему в руки.

- Не сейчас, ладно? – попросила она спокойно. – Я поняла твои мотивы. Ты все сделал правильно. Но я не хочу тебя видеть, мне нужно успокоиться. Будь добр, не лезь ко мне.

Дверь снова захлопнулась.

- Я вообще могу уйти в другой дом! – вспылил Игнат. – Если понадоблюсь, ты знаешь, где меня найти.

Он швырнул подушку и одеяло на пол.

- Хорошо, - ответили за дверью. – Одежду забери. И не забудь взять еду.

Игнат зашел в спальню, чтобы одеться. Хотел ехидно поблагодарить Тери за то, что разрешила ему уйти в брюках, а не в трусах, но осекся, взглянув на нее. Она сидела на краешке кровати, вцепившись обеими руками в матрац, и смотрела прямо перед собой невидящим взглядом. Не плакала, не злилась – как будто отключилась, ушла в себя.

Он вдруг вспомнил, как болезненно она переживала первые успехи, когда обожгла руку, но довела все до конца. И сейчас он преподал ей такой же урок, выставив ее дурой. Тогда ее мучила физическая боль, и в итоге пострадала гордость. Сейчас он мучил ее по-иному. Тери сама призналась, что переживала, да он и сам вчера видел, как нелегко ей давалось видимое спокойствие.