Воспитание сердцем

Впечатляющий ряд исследований подтверждает деструктивные последствия наказаний, особенно телесных — порки, шлепков и иных способов причинить физическую боль ради дисциплины. (Причем далеко не всегда получается добиться даже временного послушания[91].) Этот вид воздействия делает детей более агрессивными, но не только. Ударив ребенка, вы определенно «дадите ему урок»: с людьми слабее вас можно поступать как угодно, в том числе причинять им боль.

Я считаю, что исследования поддерживают абсолютную нетерпимость к телесным наказаниям, поскольку это нецелесообразный, непродуктивный и потенциально крайне вредный метод. И для осознания этого даже не стоит обращаться к научным данным. Чтобы обосновать наше возражение, достаточно общечеловеческих ценностей. Мужчины, бьющие жен или подруг, вызывают отвращение. А взрослые, причиняющие своим детям боль любым способом и по любой причине, еще хуже.

Однако так же как проблемы с контролем не ограничиваются только наказаниями, проблемы наказаний не ограничиваются только физическим воздействием. Об этом хорошо сказала социолог Джоан Маккорд:

Если бы родителям и учителям пришлось заменить физические наказания нефизическими, они, возможно, не научили бы детей драться; тем не менее закрепили бы в них уверенность, что причинение боли считается законным способом демонстрации власти… И последствия могли оказаться не менее деструктивными для сострадания и интересов общества[92].

Другими словами, проблема заключается в самой идее принуждать детей к переживанию какого-то неприятного опыта. Таковым может быть физическое насилие, лишение любви или внимания, унижение, изоляция и так далее.

Это важно прежде всего потому, что даже некоторые авторы, твердо выступающие против телесных наказаний, по-видимому, уверены, что другие виды наказаний безвредны или даже необходимы. (Томас Гордон, Хаим Гинотт и Уильям Глассер — три блестящих исключения. Они замечательно написали, что проблемой нужно считать саму идею наказания.)

Между тем некоторые консультанты отреагировали на понятное нежелание родителей использовать карательные методы, переименовав их в «последствия». В некоторых случаях изменение носит чисто семантический характер: подразумевается, что нейтральное название сделает происходящее менее неприятным. Но иногда нам говорят, что, если наказание не отличается жестокостью, «логически» связано с проступком или было четко оговорено заранее, оно вполне допустимо — да и вообще не следует его считать наказанием.

Я в это не верю. А еще важнее — не думаю, что в это верят дети. Конечно, плохую вещь можно сделать еще хуже, добавив в нее элементы непредсказуемости или отсутствия ясности — или переусердствовать и сделать наказание чрезмерно жестоким. Однако причина печальных последствий от этого иная.

Объявив, что мы планируем наказать ребенка («Запомни, если ты сделаешь X, то я сделаю с тобой Y»), мы, возможно, успокаиваем собственную совесть (честно предупредили!), но на самом деле угрожаем ребенку. Мы заранее говорим, как именно заставим его страдать, если он не подчинится. Это свидетельствует о недоверии («Я не уверен, что ты все сделаешь правильно, если не пригрозить наказанием»), укрепляет ребенка в мысли, что он слушается только в силу давления извне, и подчеркивает его бессилие. Те негативные последствия, о которых нас предупреждают логика, опыт и научные исследования, никуда не денутся, если мы слегка изменим воздействие — или иначе назовем его[93].

Иногда родителям рекомендуют вместо порки отправлять детей на тайм-аут — как будто это два единственных доступных варианта. Но в действительности, как мы уже убедились, то и другое — карательные методы. Они отличаются только тем, как дети будут страдать: физически или эмоционально. Если бы мы были вынуждены выбрать один из этих методов, то, конечно, тайм-аут лучше порки. Хотя, если уж на то пошло, бить детей гораздо лучше, чем стрелять в них, но это вряд ли можно считать аргументом в пользу порки.