Воспитание сердцем

Более того, семиклассники, которые сообщили, что их родители придают большое значение успеваемости, чаще проявляли признаки неблагополучия и «неадекватный перфекционизм». Гораздо меньше эти проблемы были распространены среди их одноклассников, чьи мамы и папы озабочены благополучием своих детей, а не их достижениями[103]. Заметьте, это не просто две разные цели — иногда они ведут в противоположных направлениях. И, как некогда сокрушался психоаналитик Эрих Фромм: «Немногие родители имеют мужество и свободу заботиться о счастье, а не об успехе своих детей»[104].

В предельном случае «гонка за успехом» достигает лихорадочного накала, и настоящее ребенка, по сути, закладывается в пользу его будущего. Занятия, способные заинтересовать подростка или доставить ему удовольствие, приносят в жертву неустанной подготовке к Гарварду (я называю этот процесс «подготовкой Г»). Родители ни на минуту не забывают о конечной цели и планируют школьные и даже внешкольные занятия с оглядкой на будущий грандиозный успех. Они растят не детей, а живое резюме, и к старшим классам подростки привыкают выбирать исключительно ту деятельность, которая способна произвести впечатление на приемную комиссию вуза. При этом они не обращают внимания или просто не вспоминают о том, что им самим кажется интересным здесь и сейчас. Вместо «что это значит?» они спрашивают учителей «нам нужно это знать?» — и мрачно продолжают повышать свой средний академический балл или пытаются выжать еще несколько пунктов из приемных экзаменов.

Подобная гонка за достижениями существует во многих семьях, где дети прекрасно себя ведут и никогда не доставляют проблем родителям или учителям. В частности, довольно успешные мамы и папы (здесь я имею в виду финансово успешных — при этом они не обязательно успешны как родители) могут предъявлять высокие и часто нереалистичные требования к своему потомству. Исследование с участием 11–12-летних детей носило провокационное название «Привилегированные, но подавляемые? Изучение благополучной молодежи». Один из его авторов обнаружил, что у относительно богатых подростков более высокий уровень наркомании и тревожности, чем у их ровесников из бедных кварталов[105].

Об этом доводе стоило рассказать живущим в пригороде родителям подростков (и детей помладше). В то же время некоторые подробности предостережений, что принуждение детей к успеху может дорого обойтись, не слишком актуальны за пределами богатых районов. Не все дети имеют расписание внешкольных занятий, которое утомило бы и генерального директора. Некоторые семьи больше озабочены выплатой кредита на машину, чем составлением оптимального маршрута для роскошного авто, везущего ребенка с уроков музыки на гимнастику. И если одни родители выступают «консультантами по вопросам карьеры» при своих детях, не будем забывать, что есть и другие родители, которые могут только мечтать о лишних деньгах (и свободном времени), которые позволили бы двигаться в этом направлении.

Коротко говоря, давление, которое испытывают дети, обычно зависит от общих условий жизни. Но это не значит, что его ощущают на себе только дети из богатых семей. Родители из рабочего класса иногда полны решимости дать своим чадам возможности, которых никогда не было у них, и еще более твердо настроены убедиться, что те в полной мере воспользуются всеми шансами. Это совсем не тот стресс, которому подвергается ребенок, чьи мамы и папы из принципа настаивают на занятиях с репетитором. Тем не менее это тоже стресс.

Последствия становятся особенно вредными, если на детей (из семей с любым уровнем дохода или этническим происхождением) оказывают давление, заставляя не только добиваться успеха, но и превосходить сверстников. Они начинают относиться ко всем вокруг как к потенциальным соперникам. В итоге подростки вполне предсказуемо испытывают отчуждение и агрессию, зависть (к победителям) и презрение (к проигравшим). Вместе с отношениями часто страдает и их самооценка. В конце концов, если ваше чувство компетентности зависит от того, сможете ли вы восторжествовать над другими, вы в лучшем случае будете чувствовать себя довольным и уверенным лишь время от времени. Все по определению не могут выиграть.

Еще в 1980-е годы пара психологов, опросив более 800 учащихся средней школы, обнаружила, что наиболее конкурентоспособные из них отличались «уникальной зависимостью самооценки от стороннего суждения и вывода об их успеваемости». Перевод: то, как они относились к себе, напрямую зависело от того, насколько успешно они справлялись с определенными задачами, и того, что думали о них другие[106]. Конкуренция делает самооценку условной и зыбкой, и это одинаково касается победителей и проигравших. Более того, подобный эффект возникает не только вследствие «чрезмерной» конкуренции. Всякий раз, когда детей настраивают друг против друга, чтобы один мог добиться успеха, только если другие потерпят неудачу, за это приходится платить определенную психологическую цену.