Воспитание тишиной

Нас было триста,
А их была тьма,
Но у нас была истина,
А за ними – зима.

Те, кто был из песочных,

Тот сравнялся с песком,
Тот, кто был из цветочных,
Срезан точно серпом.

Тот, кто был из бумаги,

Те разорваны вмиг,
Все гербы и все флаги
Разлетелись, как крик.

Долго билось железо,

Но оно, как стекло,
Раскрошилось над бездной,
Заморожено злом.

И когда перед страхом

Не осталось преград,
Вышел прямо из праха
Мой последний солдат.

Он был тонкий и мягкий,

Теплый, хрупкий, живой,
Но рассеялись страхи
И бежали домой.

Смерть свою на потом

Не отложишь – судьба,
Но куда мы пойдем —
Там и ляжет тропа.

Всё зависит от нас,

Как пойдёшь – так и будет.
Не потом, а сейчас
Нас бессмертное судит.

Любят

Не тереби, не тереби
Ни заусенцы, ни сентябри.
Горя не бойся, дверь отвори,
Просто люби или просто дари.
И не завидуй, и не завидуй,
Съешь свою зависть вместе с обидой,
Скушай за чаем вместе с пирожным.
Жаль, что не веришь, – счастье возможно.
Ну, не ломай свои пальцы, оставь,
И к доброте своей силу прибавь.
И не считай уходящих минут,
Как-то нас любят, где-то нас ждут.

Ледяной человек

Что, мой друг, позабыл колдовство?
Вся земля в белый иней одета,
Смотрит зеркало глупой совой,
Скука, что ж, доставай пистолеты.
Видишь, что ты наделал, волшебник,
Ручейки превратились в стекло,
В королевстве исчезла потребность
Понимать, для чего нам добро.
По какой-то незримой тропинке
Бескорыстные сгинули в рай,
А в глазах у оставшихся – льдинки,
Хочешь – с ними иди – поиграй.
Хочешь, выпей напиток звенящий,
Стань холодным, как мы, навсегда.
Тот, кто теплый – тот не настоящий
В нашем царстве, где всё изо льда.

6 октября

Фотографии стали
Счастливей зеркал.
Где-то все меня ждали,
А я опоздал.
Время всё изменило,
Я один невпопад.
У меня не хватает
Веры в нужность утрат.
Придавила усталость,
Ветер крутится зло,
Мне в наследство осталось
Лишь мое ремесло.

Две смерти

1
Смерть пила из бокала, из рюмки,
Доставала свой пейджер из сумки,
Говорила: «Такая работа»,
Обожала она анекдоты.
Хохотала, уткнувшись в подушку,
Смерть была откровенной болтушкой.
Забавлялась, плясала, колдунья,
А глаза – стрекоза, попрыгунья,
И худа, и высока, как жердь,
Миловидная, легкая смерть.