Воспитание вождей: от Ленина до Горбачева<br />Все тайны о детстве советских лидеров

Но даже после подобных инцидентов Лаврентий Павлович сумел подняться по служебной лестнице почти на самый верх. Берия умело скрывал подробности своей «неудобной» биографии, что, впрочем, не представляло особой сложности, когда он занял руководящие посты в стране. В частности он скрывал свою истинную роль в мусаватистской разведке, а между тем именно он в 1919 году участвовал в обысках в редакции и типографии газеты «Искра». В юности Берию вообще многие считали кристально честным человеком: недаром некоторые одноклассники и даже учителя верили в его талант сыщика, а в марксистском кружке ему доверили партийную кассу. Всеволод Меркулов, расстрелянный вместе с наркомом, уверял следствие: «Я многое сделал для него, помогал ему, но я думал, что Берия является честным человеком».Как бы то ни было, в 1953 году Лаврентий Берия был арестован и расстрелян. О практичности Берии отлично знали все в правительстве. Считалось, что экс-министр подготовился к такому развитию событий и может дать серьезный отпор. Поэтому при организации ареста пришлось нагнать военной техники.

Николай Ежов

«Кровавый карлик» с детства

Как утверждал сам нарком внутренних дел Николай Иванович Ежов, он родился в 1895 году в Петербурге в семье рабочего-литейщика Ивана Васильевича Ежова. В то время рабочее происхождение было самым подходящим для того, чтобы сделать неплохую карьеру. Именно поэтому истинное прошлое своего отца Николай Ежов скрыл. Это выяснилось после ареста «кровавого карлика», как называли Ежова за участие в Большом терроре и невысокий рост. Оказалось, что Ежов-старшийслужил в армии в музыкантской команде 111-го Донского пехотного полка, располагавшегося тогда в Литве, откуда был родом. К слову, в Литве он женился на дочери капельмейстера, матери Николая Ивановича.После демобилизации Иван Васильевич работал лесником и стрелочником на железной дороге.

В поисках лучшей доли чета Ежовых перебралась в Петербург, где и появился на свет будущий министр. Там, как признался Николай Ежов, его отец открыл питейное заведение, чайную, которая пользовалась дурной репутацией, а по сути являлась самым настоящим притоном, в котором царили пьянство и разврат. Примечательно, что Иван Васильевич и сам не был трезвенником. По одной из версий, в Литве он некоторое время служил в полиции, откуда его благополучно уволили именно из-за пристрастия к алкоголю. Николай Ежов, по всей видимости, унаследовал алкоголизм от отца. Известно, что при обыске у наркома были обнаружены десятки бутылок водки как пустых, так и початых. По некоторым данным, Ежов-младший даже лечился от зависимости от спиртного, но, видимо, безуспешно.

Впрочем, дурная наследственность Николая Ежова усугублялась и нездоровой обстановкой, которой он был окружен в детстве в силу особенностей отцовского бизнеса. Оттуда он вынес не только любовь к водке, но и склонность к нетрадиционным развлечениям. Это проявилось в подростковом, когда Ежов уже работал подмастерьем в портняжной мастерской. О подробностях своего морального разложения Николай Иванович также поведал после ареста. В частности бывший нарком утверждал, что «начало этому было положено еще в ранней юности, когда он жил в учении у портного». «Примерно лет с 15 до 16 у меня было несколько случаев извращенных половых актов с моими сверстниками, учениками той же портновской мастерской. Порок этот возобновился в старой царской армии во фронтовой обстановке», - писал Ежов. Разврат продолжился и во взрослой жизни Николая Ивановича и даже в тот период, когда он стал наркомом внутренних дел.

Но Николай Ежов никогда не смог бы стать организатором массовых репрессий, если бы сам не имел склонность к жестокости. Дочь депутата Государственной думы Е. А. Скрябина, которая после Второй мировой войны оказалась за границей, рассказывала, что повстречала там знакомых бывших петербургских домовладельцев, которые рассказали ей не только о том, что отец Ежова работал дворником, но и о неадекватном поведении его сына. Юный Николай Ежов отличался садизмом по отношению к животным и сверстникам. Едва Николай выходил во двор, как дети помладше и даже постарше бросались врассыпную. Все они знали, чего можно ожидать от этого маленького мальчика.

Невысокий рост – еще один комплекс в копилку Николая Ежова. Рост уже взрослого наркома составлял чуть больше 150 сантиметров. В свое время Ежов записался добровольцем в Красную армию и попал на фронт после обучения в запасном пехотном батальоне. Вскоре он был ранен и отправлен в госпиталь. Однако после лечения в ряды сослуживцев Николай Иванович не вернулся: был признан непригодным к службе, причем не из-за ранения, а из-за роста. Так благодаря ранению Ежова военное начальство исправило допущенную ранее в отношении него ошибку. Трудно представить, что испытал Ежов в этот момент. Тем более, что рост был не единственной его проблемой. У Николая были оттопыренные уши и тоненький голосок. Не самый лучший вариант для руководителя. Однако Ежов сумел им стать.