Воспитание жизнью

Не скрою, я довольно часто вспоминаю Три Ели. К сожалению, я редко получаю известия оттуда: раз в месяц мне пишет маленький Дач. Пауль Кольбе и Шлавинский уже демобилизовались. Пауль после демобилизации вернулся в МТС, где возглавляет бригаду. Шлавинский демобилизовался позже и с октября учится в институте инженеров связи. Руди Эрмиш остался на сверхсрочную и работает в артиллерийской мастерской нашего полка сварщиком. Написать мне письмецо он ленится и обычно передает приветы через Дача. Петер Хоф и капитан Кернер из полка ушли. Мой бывший командир батареи учится сейчас в военной академии Фридриха Энгельса, а Петер решил стать офицером и усиленно готовится к экзаменам для поступления в офицерское училище. Петера я хорошо знаю и уверен, что он добьется своего и станет хорошим офицером.

Лейтенанта Бранского (ему присвоили звание старшего лейтенанта) назначили командиром батареи вместо капитана Кернера, а товарищ Виденхёфт стал командиром взвода. Виденхёфт теперь уже старшина.

В нашем расчете из старослужащих остался только ефрейтор Дач. После моего отъезда из Трех Елей ему поручили проводить шефские занятия со школьниками. От него я и хотел узнать что-нибудь о Софи, но Дач ни разу не упомянул о ней в своих письмах. Я уверен, что Софи по-прежнему работает учительницей. Иногда я вспоминаю ее, так как забыть хорошего человека не так легко.

РАССКАЗЫ

НОЧНОЙ МАРШ

1

Вечером после захода солнца последний тягач батареи вышел в указанный район. Командиры взводов вылезли из своих машин и побежали к машине, в которой ехал командир батареи, чтобы получить указания. К наступлению темноты все гаубицы были искусно замаскированы в лесу.

Около полуночи командир дивизиона вызвал к себе по рации комбата. Ночь выдалась темная, ветра почти не было, и лес казался пустым и безжизненным.

Артиллеристы, находившиеся возле своих орудий, тихо переговаривались. Тревога застала их врасплох. Многие собирались пойти в клуб и посмотреть фильм, как вдруг…

И вот они уже сидят в лесу, зажав между коленей карабины и автоматы, и ждут приказа на марш.

Говорили об отпуске, о еде и сне, строили планы на ближайшее будущее. Короче говоря, разговор велся как раз о таких вещах, от которых им на некоторое время приходилось отказаться.

Чуть в стороне стояли легковые автомобили взвода управления, в которых, устроившись поудобнее, спали радисты, разведчики и вычислители. Не спал лишь один дежурный радист. Надев на голову наушники, он работал на прием, поддерживая постоянную связь со штабом дивизиона.

Командир взвода управления унтер-лейтенант Хайнце вылез из машины и, прислонившись к радиатору, вслушивался в ночную тишину.

Ночь была темной, и офицер расстегнул пуговку воротника, а затем снял с головы каску.

Спустя несколько минут вернулся командир батареи, сел в свою машину и углубился в изучение карты.

Ожидание казалось Хайнце мучительным. Он обошел вокруг машины, осветив фонариком спящих солдат.

— Сколько мы тут будем торчать, товарищ унтер-лейтенант? — спросил его радист Зайбт.

— Думаю, что сейчас нам прикажут выезжать. Комбат только что вернулся из штаба дивизиона.

Хайнце снова обошел вокруг машины.

«Как глупо, что я ничего не знаю, а все только потому, что комбат любит принимать решения самостоятельно, не советуясь с командирами взводов».

Где-то рядом хлопнула дверца машины, и офицер услышал, что кто-то идет по направлению к нему. Это был водитель машины командира батареи.

— Что случилось? — поинтересовался унтер-лейтенант.

— Товарищ унтер-лейтенант, вас вызывает командир! — Проговорив это, водитель пошел дальше, чтобы передать приказ командирам других взводов.

Командир батареи обер-лейтенант Холдак светил фонариком на разостланную у него на коленях топографическую карту, изучая дороги, по которым можно было попасть в назначенный район. Ему нужно было спешить с принятием решения, так как с минуты на минуту могли прийти командиры взводов.

Командир дивизиона передал командирам батарей приказ: «Сосредоточить батареи в трехстах метрах юго-восточнее Шпигельберга, а самим явиться ко мне на высоту с отметкой 260,0 для получения дальнейших указаний!»

Поначалу приказ на выдвижение показался Холдаку довольно простым. Однако, прежде чем выйти в указанный район, нужно было преодолеть реку, вернее говоря, небольшую речушку. Задание осложнялось тем, что марш предстояло проводить в ночных условиях, и притом по самостоятельно выбранному маршруту. Сделать это не так уж трудно, ему и раньше не раз приходилось выполнять подобные задания. Главная трудность заключалась в том, что на пути оказывалась речка, через которую надлежало переправить все орудия батареи. Еще две недели назад такое задание нисколько не обеспокоило бы офицера. Неподалеку от места назначения через речку был перекинут мост, он обозначен и на карте. Мост деревянный, но довольно крепкий: с опорами из толстых свай и бревенчатым настилом. При проведении учений через него уже не раз проводили технику, даже танки. А уж гаубицы на гусеничных тягачах мост наверняка выдержал бы.