Воспитательные часы

Меньше всего я ожидаю встретить в университетском кафе Рекса Гандерсона, менеджера команды по борьбе и соседа Ретта по комнате. Он замечает нас с Алекс в угловой кабинке, широко улыбается, подходит, когда я ловлю его взгляд.

― Не возражаете, если я присяду на минутку?

Он садится рядом с Алекс, не дожидаясь ответа.

― Да, конечно. ― Моя кузина закатывает глаза. ― Не стесняйся.

― Спасибо. ― Он не тратит времени, разглядывая мой черничный маффин. ― Не возражаешь, если я…

Никаких манер, клянусь.

― Да, я вроде как возражаю.

Сосед Ретта игнорирует меня, откалывает верхушку моей булочки, ломает ее пополам и запихивает сочное, наполненное ягодами печенье себе в глотку. Глотает. Съедает вторую половину. ― Ты уже говорила с Реттом?

― Не сегодня. ― Клянусь, у этого парня всегда есть план. ― Почему спрашиваешь?

― Просто интересно.

Когда он тянется к нижней половине моего кекса, я раздраженно шлепаю его по руке.

― Не хочу показаться грубой, но не хочешь ли сказать нам, чего ты хочешь? ― Позволяю Александре перейти к делу. На этот раз я благодарна ей за грубость. ― Мы вообще-то были в середине разговора.

Рекса Гандерсона это, похоже, не смущает.

― Итак, сегодня утром у нас было экстренное совещание. Не знаю, рассказывал ли тебе об этом Рабидо, но раз уж я вошел и увидел вас, то могу сообщить и хорошие новости.

― Какие новости? Он получает награду за что-то?

― Э, нет. Несколько членов команды отправляются на природу в эти выходные.

Мои брови взлетают вверх.

― О?

― Это домик в большом каньоне. В часе езды отсюда, знаешь, где это? Погугли.

Я отрываю бумажный вкладыш от булочки.

― Угу.

― Хочешь приехать?

Снова поднимаю брови.

― Я?

― Да. Все подружки поедут с нами. Я подумал, что Ретт тоже захочет тебя взять, но он такой слабак.

― Ты действительно думаешь, что он хотел бы, чтобы я поехала? ― Еще рано, он обязательно упомянет об этом, если захочет, чтобы я там была.

― Конечно. Ты горячая штучка. ― Я делаю мысленное сальто. ― Кроме того, ты не думаешь, что он чувствовал бы себя мудаком, если бы был единственным парнем там без своей подружки?

Рекс уже второй раз употребляет слово «подружка», и я гадаю, стоит ли мне перечить ему.

Я не подружка.

― Не знаю, Рекс, думаю, он должен спросить меня об этом сам.

Он смеется:

― Мы оба знаем, что у него кишка тонка.

Это верно. Ретт немного не уверен в наших зарождающихся отношениях; последнее, что он хотел бы, это оставить себя открытым для отказа.

До сих пор.

― Ты уверен, что все будет в порядке? Другие девушки поедут?

― О да, я абсолютно уверен. Ты даже можешь поехать со мной и удивить его, когда приедешь. Ретт описается от счастья.

Я покусываю губу.

― Знаю, но я действительно не хочу иметь от него секретов. ― Только не после того, как лгала ему в прошлом. ― Ты ведь понимаешь это, правда?

― Я понимаю и уважаю это. ― Когда он тянется погладить меня по руке, я отдергиваю ее. ― Но! Ты не думаешь, что удивить его будет намного веселее?

Он в чем-то прав: удивить Ретта на выездном борцовском собрании было бы забавно. Провести с ним ночь в уединенной хижине в лесу? Возможно, с обнаженными частями тела? Да, пожалуйста. Кто знает, что произойдет между нами в таком укромном месте…

Хотя, мысль о том, чтобы сохранить секрет от него, уже сеет маленькое семя вины в моем животе, учитывая то, как мы начали наши отношения. Ложь за ложью.

Не сказать ему было бы предательством?

Рекс встает, хватая с моей тарелки последний кусочек кекса.

― Просто подумай об этом. Возьми мой номер и напиши, если передумаешь.

Он говорит свой номер, и я записываю его в свой мобильный. На всякий случай.

― Хорошо, я так и сделаю. Спасибо.

Александра наклоняется вперед, когда он, наконец, уходит.

― Вау, тебе точно надо поехать.

― Я знаю, и собираюсь, просто не могу решить, должна ли сделать это, не сказав ему. Я не хочу его пугать или еще больше давить. Эти парни такие придурки.

― Может быть, он расскажет тебе об этом позже. Сейчас только час дня.

― Возможно.

― Ты доверяешь его соседу по комнате?

— Не знаю… Ретт ему не доверяет, так что нет.

Алекс откусывает кусочек сельдерея и жует.

― Знаешь, что я думаю? Считаю, что у тебя паранойя.

― О чем?

― О том, что случится, если ты поедешь. Ретт не будет злиться, Лорел. Он парень, а парни думают своими членами.

Пожимаю плечами.

― Может быть.

А может, и нет.

― Ты всегда все переоцениваешь. Серьезно, что плохого может случиться, если ты поедешь? Ты, наконец-то, потрахаешься? Другие подружки едут — ты действительно хочешь, чтобы он остался там один? Некоторые из этих борцов ― суки.

― Я не задумываюсь. Использую свой здравый смысл и доверяю ему вместо того, чтобы быть импульсивной.

― Но подумай вот о чем: это твой шанс застать его одного в этой глуши. Возможно, вы будете жить в одной комнате. ― Черные брови моей кузины шевелятся. ― Или вы можете улизнуть на какое-то время, может быть, поплавать голышом.

― Ты в своем уме? На улице холодно.

― Верно, и есть еще проблема с сушкой белья. ― Алекс размахивает соломенной оберткой над чайной кружкой. ― Я знаю, что ты хочешь поехать. Перестань притворяться, что не собираешься.

Она права.

Я хочу поехать.