Воспламеняющая

– Но ни один не может выстрелить с такой точностью, как этот одноглазый краснокожий ниггер, – сказал Рейнберд. Его голос по-прежнему был мягким. – Вы думаете, что Макги уже ваши, Кэп, но они – как блуждающие огоньки. Какие бы боги ни существовали, они не хотят, чтобы вы их заполучили. Не хотят, чтобы вы заточили их в ваши камеры злобы и пустоты. Вы уже думали, что они у вас в кармане. – Он указал на библиотечную тележку, на отчет в синей обложке. – Я читал все эти материалы. И отчет вашего доктора Хокстеттера.

– Черта с два! – воскликнул Кэп, но по лицу Рейнберда понял, что это правда. Он читал. Каким-то образом читал. Кто дал ему все это? – разъярился Кэп. Кто?

– Да, – кивнул Рейнберд, – я получаю все, что хочу, когда хочу. Люди сами мне это отдают. Я думаю… причина в моем красивом лице. – Улыбка расширилась и вдруг превратилась в жуткий, хищный оскал. Здоровый глаз вращался в глазнице.

– Что ты мне такое говоришь? – спросил Кэп. Ему хотелось выпить воды.

– Только то, что я долгое время провел в Аризоне. Гулял и вдыхал запах дующих там ветров. Доложу вам, Кэп, ветра там пахнут горечью, словно дуют с солончаков. Мне хватало времени и почитать, и подумать. И вот до чего я додумался. Похоже, я – единственный человек в этом мире, который гарантированно доставит этих двоих сюда. И возможно, я – единственный человек в этом мире, который сможет чего-то добиться от этой девочки, когда она окажется здесь. Ваш толстый отчет, ваш торазин и ваш орасин – лекарства могут не справиться. Опасность существенно выше, чем вы думаете.

Слушая Рейнберда, Кэп словно слушал призрак Уэнлесса и от страха и ярости не мог произнести ни слова.

– Я все это сделаю, – мягко продолжил Рейнберд. – Привезу их сюда, и вы проведете свои опыты. – Он напоминал отца, разрешающего ребенку поиграть с какой-то новой игрушкой. – С условием: вы отдаете девочку мне для устранения, когда закончите с ней.

– Да ты сумасшедший, – прошептал Кэп.

– Вы совершенно правы. – Рейнберд рассмеялся. – И вы тоже. Безумнее не бывает. Сидите здесь, строите планы, собираясь контролировать силу, которая за пределами вашего понимания. Силу, которая подвластна только богам… и этой девочке.

– И что помешает мне убрать тебя? Прямо здесь и сейчас?

– Обещаю вам, если я исчезну, в течение месяца эту страну захлестнет такая волна отвращения и негодования, что в сравнении с ней Уотергейт будет выглядеть детской забавой. Обещаю вам, если я исчезну, Контора перестанет существовать в какие-то шесть недель, и не пройдет и шести месяцев, как вы предстанете перед судом по обвинению в преступлениях, достаточно серьезных, чтобы остаток жизни провести в тюрьме. – Он вновь улыбнулся, продемонстрировав кривые темные зубы. – Не сомневайтесь в моих словах, Кэп. Я достаточно долго пробыл в этом мерзком гнилом винограднике, и мое вино будет горьким.

Кэп попытался рассмеяться, но из горла вырвалось сдавленное рычание.

– Более десяти лет я откладывал орешки и зерно, – безмятежно сказал Рейнберд, – как любое животное, пережившее зиму и помнящее о ней. Чего у меня только нет, Кэп: фотографии, магнитофонные записи, ксерокопии документов, от которых у наших добропорядочных обывателей кровь застынет в жилах.

– Это невозможно, – выдохнул Кэп, зная, что Рейнберд не блефует, и вдруг почувствовал, как невидимая холодная рука сжала сердце.

– Очень даже возможно, – возразил Рейнберд. – Три последних года я собирал информацию, потому что три последних года имел возможность черпать ее из вашего компьютера, когда у меня возникало такое желание. Используя разделение времени, естественно. Удовольствие это дорогое, но я мог заплатить. Гонорары у меня высокие, а благодаря инвестициям деньги накапливаются. Я стою перед вами, Кэп, – или сижу, что более правдиво, но не так поэтично, – являя собой триумфальный пример американского свободного предпринимательства.

– Нет, – сказал Кэп.

– Да, – ответил Рейнберд. – Я – Джон Рейнберд, но я также и Американское бюро геологических исследований. Проверьте, если хотите. Мой компьютерный код – AXON. Проверьте коды разделения времени на вашем главном терминале. Воспользуйтесь лифтом, я подожду. – Рейнберд положил ногу на ногу, отворот правой штанины задрался, открыв надорванный шов сапога. Он был похож на человека, готового ждать до скончания веков.

Голова у Кэпа шла кругом.

– Разделение времени – возможно. Но это все равно не позволит…

– Сходите к доктору Нофтцигеру, – мягко предложил Рейнберд. – Спросите его, сколько существует способов получить хранящуюся в компьютере информацию, если вам доступно разделение времени. Два года тому назад один двенадцатилетний умник подсоединился к компьютеру Конгресса Соединенных Штатов. И между прочим, я знаю ваш код доступа, Кэп. В этом году – BROW. В прошлом был RASP[18]. Он мне казался значительно более уместным.