Воспоминания

Брэду было приятно сознавать, что его младший брат также будет жить в Сан-Франциско или же очень близко от него. В течение четырех лет Тэдди будет посещать медицинскую школу Стенфордского университета, и он надеялся, что они будут часто видеться. Он сказал об этом, и Тэдди согласно закивал головой:

– Особенно теперь. Хочу прийти и увидеть моего нового племянника.

– Ничего подобного. – Брэд посмотрел на него странно серьезным взглядом.

– Как это? – Теперь уже Тэдди с удивлением смотрел на Брэда. – Я не смогу на него посмотреть?

– Ты сможешь посмотреть на нее. Будет племянница.

– Племянница?! Ты хочешь девочку? – Тэдди был явно потрясен. – Да это же противоестественно! Разве мужчины нашей семьи не обязаны трудиться над продолжением рода?

– Да, у меня будет дочь, и она выйдет замуж за парня по имени Обадия Фартингблиц, и я буду счастлив и рад за нее на ее свадьбе.

– Вы сумасшедшие. Честное слово! – Тэдди посмотрел сначала на брата, затем на его жену. – Да, подозреваю, что вы оба ненормальные. В этом, может быть, и есть ваше спасение. Знаете, мне кажется, мы отлично проведем время в Калифорнии, ребята.

– Ты будешь часто приходить к нам в гости, Тэдди? – Сирина тепло посмотрела на него.

– Так часто, как ты мне это позволишь. В сентябре я уеду учиться в медицинскую школу. А до того времени собираюсь отправиться в Ньюпорт и наломать там столько дров, сколько удастся. Затем заеду в Чикаго и присоединюсь к вам в последнюю неделю августа.

Он произнес все это с такой чисто фамильной уверенностью, что Брэд рассмеялся.

Все трое направились на кухню, поздоровались с поварихой, стащили несколько Пирожных, попробовали спаржу, принюхались к загадочному запаху, в котором Брэду почудилась индюшка, затем уединились в прежней комнате Брэда. Теперь она принадлежала Тэдди. Они предавались воспоминаниям, одновременно наслаждаясь небольшими сандвичами на тонко нарезанном белом хлебе, и пили лимонад. Вскоре после ленча Сирина уснула на кушетке. Оба брата были рады, что она уснула, так как отлично понимали, что следующие часы будут напряженными для каждого из них. Что-то подсказывало Брэду, что теперь, когда он уже вернулся домой, все окажется гораздо сложнее. В Париже он долго размышлял над тем, как их встретят дома, как поведет себя мать. В этом доме во всем, и очень явно, чувствовалась сила матери, так что он ни на мгновение не переставал думать о ней. Как ни верти, впереди его ожидали трудности. Маргарет Фуллертон хотела, чтобы Брэд в качестве жены привел домой девушку, которая походила бы на множество других девушек на выданье, девушку, более или менее похожую на Пэтти Азертон. Ей не нужна невестка-принцесса из Рима. Ее это нисколько не волновало. Ей хотелось, чтобы его невестой была дочь одного из ее друзей по «Колони-клубу», того, кто посещал те же, что и она, места, был знаком с тем же кругом людей, вел такую же жизнь. В Сирине было то, что никогда не сможет принять его мать: Сирина была совершенно другой. Но именно это он, Брэд, и любил в ней, именно это пленило и очаровало Тэдди всего за несколько часов общения. Во всяком случае, она не была обыкновенной девушкой. С какой стороны ни посмотри, она была необыкновенной – эффектной, красивой, умной. Однако ей не вписаться в толпу членов нью-йоркского «Колони-клуба». И, как никогда прежде, глядя на безмятежно спящую итальянскую аристократку, ставшую его женой, Брэд каждой частицей своей души ощущал, что грядут неприятности.

Глава 20

В тот день Маргарет Фуллертон прибыла домой в три часа пятнадцать минут. Выглядела она безукоризненно, одетая в жемчужно-серый костюм от Шанель и красную блузку. На ней были изящные серые замшевые туфли, серые чулки, в руках – небольшая серая кожаная сумочка. Тщательно уложенные белые волосы выглядели такими же аккуратными, как и в восемь часов утра. Как обычно, она вошла, поздоровалась со слугами, положила сумочку и перчатки на большой серебряный поднос, стоявший в холле, бросила взгляд на почту, поданную одной из горничных, и прошла в библиотеку.

Там она обычно либо звонила, чтобы ей принесли чай, или же делала несколько ответных телефонных звонков, согласно списку, оставленному для нее мажордомом около телефонного аппарата. Однако сегодня она знала, что домой возвращается Брэд, ей было жаль, что она не встретила его в порту. Теперь, сидя в библиотеке, она посмотрела на часы и позвонила мажордому. Через минуту он появился на пороге и вопросительно посмотрел на нее.

– Мой сын уже приехал, Майк?

– Да, мэм. Оба. Здесь мистер Теодор, а также мистер Брэдфорд.

Майк работал в доме уже около тридцати лет.

– Где они?

– Наверху. В комнате мистера Теодора. Мне их позвать?

– Нет. – Она быстро встала. – Я сама пойду к ним. Они одни?

Она надеялась. Надеялась, что от Сирины уже избавились. Однако мажордом осторожно покачал головой:

– Нет, мэм. Миссис Брэдфорд Фуллертон, – пояснил он, – с ними.

Глаза Маргарет Фуллертон вспыхнули яростью, но она лишь кивнула:

– Ясно. Спасибо, Майк. Я поднимусь к ним через минуту.