Воспоминания

Бюрократическая система требовала абсолютного «равенства» на всех этапах – на каждом этапе выделялся только один «победитель». Никого не волновало, что в одной школе (например, в пос. Верхне-Вилюйск в Якутии) есть несколько сильных учеников, выбор между которыми почти случаен, а в соседней школе или районе сильных учеников нет (или подготовка школьников недопустимо плоха). Много сильных учеников просто выпадали из поля зрения. В итоге даже областные команды оказывались слабее, чем могли бы быть. (Большинство сильных участников такого областного тура попадало и в наши списки через заочную олимпиаду.)

Объединение усилий нашей олимпиады с олимпиадами МФТИ, МГУ, ЛГУ привело к созданию единой Всесоюзной олимпиады с разными зонами ответственности у разных ВУЗов, с единым Всесоюзным олимпиадным комитетом, в котором активно участвовали и наши представители; мы поставляли существенную часть задач для олимпиад и могли отстаивать свои позиции. Я с удовольствием вспоминаю споры и совместную работу с Ю.Бруком, О.Слободецким, А.Савиным и другими. Министерство просвещения получило в своё распоряжение мощную научную силу и поддержку АН и ведущих ВУЗов страны. Мы получили техническую помощь органов образования и дополнительный (хотя и небольшой) канал попадания хороших школьников на областной тур. Мы не вмешивались в олимпиады более низкого уровня, довольствуясь своим заочным каналом, областными турами и летней школой.

С самого начала у нас возникли некоторые трения со Всесоюзной олимпиадой. Нас интересовали будущие абитуриенты нашего университета, т. е. для нас фактически дело кончалось в летней школе. Их интересовало абсолютное первенство и (в последующем) формирование команд на международные олимпиады. Наконец, они «простодушно» полагали, что наши школьники являются их «законной добычей» для поступления в МФТИ и МГУ. Здесь им помогало то, что именно у них было «последнее слово» в олимпиадном цикле.

Вскоре стало ясно, что сбор представителей всех областей в одном месте – технически очень сложная задача. Поэтому были введены промежуточные, зональные олимпиады. Министерство просвещения предлагало использовать для этого мартовские каникулы, перенеся областные туры на январские школьные каникулы. Это имело смысл, если рассматривать олимпиады как спортивное мероприятие, но противоречило нашим целям отбора людей в ФМШ и НГУ. Во-первых, в январе восьмиклассники ещё слишком мало знают физику, чтобы проводить c ними разумное собеседование. Во-вторых, при этом из олимпиады исключаются студенты, которые не могут выезжать на областной тур в разгар экзаменационной сессии; при этом разрушается наша система преемственности поколений. Для москвичей и ленинградцев, «окучивавших» густо населённые и более развитые области Европейской части, с их небольшими расстояниями до областных центров, потеря некоторой части потенциальных учеников и студентов была вполне допустима. Для нас такие потери были недопустимы. Поэтому Сибирский оргкомитет не соглашался на перенос сроков, и долгое время у нас хватало сил на защиту этой позиции.

В первые годы ядро олимпиадного комитета сохранялось почти без изменения. В физической части традиции сохранялись довольно долго. Мне пришлось взять на себя организацию составления задач для заочного и областного туров и нашего вклада во Всесоюзную олимпиаду (в этой работе важную роль стал играть Г.Л. Коткин), организацию проверки решений заочного тура и формирование физической части команд для проведения областных туров. Поездки в некоторые города, такие, как Магадан, Владивосток, Южно-Сахалинск, Петропавловск Камчатский,…считались очень интересными, и набор людей для проведения в них олимпиады был фактически конкурсным. Найти людей для проведения олимпиады в некоторые другие города было не очень просто. В первые годы мы – организаторы - считали недопустимым для себя отправляться в интересные поездки. Я позволил себе такие поездки только на третий-четвёртый годы олимпиадной работы.