Получил твое письмо, из которого неожиданно увидел, что ты совсем расхворался. Следовал ли ты системе лечения, рекомендованной Сережей? Я думаю, что по свойственной тебе лени ты пренебрег ею. Действительно, трудно выходить из колеи, в которую уложился образ жизни, а обертывание в простыню и после того хождение (бесцельное) представляют такой трудный процесс, пред которым отступаешь почти с ужасом. Действительно, легче решиться на микстуры, чем на такое беспокойное лечении. Как же быть? Но если бы ты имел довольно
Стихотворение твое принадлежит к лучшим. Мне кажется неопределенным:
«И дрожат испарений струи
У окраины ярких небес»…….
У какой окраины? Испарения могут подниматься с земли, — у какой же окраины небес они могут дрожать? Как я ни думал об этом и ни старался представить себе определительно — ничего не выходило. Значит, нет ли неясности в твоем рисунке? Кроме этого все стихотворение прекрасно. Кстати: я встречаюсь с Ф. И. Тютчевым в разных домах и прислушиваюсь к его разговору. Как каждый эпитет его точен, оргинален и поэтичен! Я смотрю на него с некоторого рода умилением — божественный старец. Но никто из посещаемых им мужчин и дам, никто из окружающих его не чувствует и не понимает поэзии его стихов. Виноват, дочь его только понимает ее, да и то настолько, насколько может чувствовать и понимать поэзию женщина, а она притом еще по жилая девушка. Прощайте.
Ваш
30 декабря 1863 г.
С.-Петербург.