Воспоминания

А вскоре вернулись папа со Степой, и тогда мы почувствовали себя совершенно счастливыми.

Без папа всегда казалось, что жизнь не полна, недоставало чего-то очень нужного для нашего существования, – точно жизнь шла только пока, и начиналась настоящая жизнь только тогда, когда папа опять возвращался.

Когда он приехал, мы посвятили его в наше главное в то время увлечение – "гигантские шаги", и он очень скоро выучился на них бегать и часто бегал со всеми нами.

Как-то раз за обедом пятилетний толстяк Илья начал объяснять папа, какое он придумал приспособление к "гигантским шагам".

– Знаешь, папа, что я придумал? – начал он. – Это будет очень весело… Надо сделать палочку, на палочку надо приделать дощечку, потом надо сделать еще палочку и на палочку дощечку…

Сережа и я расхохотались.

– И на палочку дощечку и на дощечку палочку… – стал повторять Сережа, передразнивая Илью.

Я тоже подхватила:

– И на палочку дощечку и на дощечку палочку… Ха, ха, ха… И на палочку дощечку… Так, Илья?

Илья не выдержал наших насмешек и громко и протяжно заревел.

– Ну, не плачь, Илья, – сказал папа, зная, что Илья способен к разным изобретениям и что, вероятно, в его выдумке есть смысл. – Расскажи мне, что ты придумал, и мы постараемся это устроить.

Когда Илья успокоился и был в состоянии объяснить свое изобретение, то оно оказалось совсем не тупым и было исполнено яснополянским плотником. Вот в чем оно состояло: на кругу возле "гигантских шагов" вбивался в землю небольшой столбик. Затем отдельно делалась дощечка с ручкой и с дырочкой в краю. Бегающий на "гигантских шагах" брал эту дощечку в руку и на бегу должен был стараться надеть дощечку на вбитый в землю столб. На этом столбе, недалеко от его верхнего конца, была приделана дощечка, чтобы та, которую надевал на столб бегающий, не проскальзывала до земли.

Илья был в восторге, оказалось, что "на палочку дощечку, и на дощечку палочку, и на палочку дощечку, и на дощечку палочку" не только не было глупо, но что сам папа заказал это приспособление и даже, бегая на "гигантских шагах", иногда им забавлялся.

XIX

Папа приехал из Самары здоровым и бодрым66. Жизнь наша опять потекла счастливо.

Все мы были заняты; дети учились, а папа принялся за составление детских книг для чтения67, в чем ему много помогала и мама. Я помню, что и я помогала в рисунках к буквам и старательно рисовала "арбуз" к букве "А" и "бочку" к "Б".

В Ясной всегда гостил кто-нибудь из родных. В эту осень жил один из братьев мама – Володя, а позднее на всю зиму приехал ее дядя – К. А. Иславин, дядя Костя, как его называли все, даже прислуга. Оба они тоже помогали в работе над книжками для чтения.

Мама часто пишет в это время своей сестре Т. А. Кузминской в Кутаис о том, что делается в Ясной Поляне.

"Мы теперь занялись опять детскими книгами, – пишет она 20 сентября 1871 года,

– Левочка пишет, а я с Варей переписываем – идет очень хорошо. Вот если бы напечатали скоро, то первую книжечку послала бы Даше. Да и во всяком случае пошлю. Ты будешь рада, что мы написали эти книжечки, когда будешь учить детей"68.

В то время не было того множества детских книг, как теперь, и те, которые существовали, – были или скучны, или непонятны, особенно для крестьянских детей, для которых главным образом писал папа.

Папа никогда не мог делать кое-как то, что он делал, и он положил много времени и труда для составления этих четырех "Книг для чтения" и "Азбуки"69.

Чтобы найти что-нибудь поучительное и интересное для своих книг, он то читал астрономию, то физику, то книгу пословиц, то просматривал басни Эзопа, то читал английские и американские детские сборники.

Отовсюду, как пчела с разных цветов носит мед в свой улей, так и он носил в свои книги то, что он находил для них хорошего…

Было время, когда он хотел написать несколько статей об астрономии в этих книжках, и тогда он не только прочел все, что мог, по астрономии, но и проводил целые ночи до утра, разглядывая звезды, и по звездным картам изучал их70.

"Я так занята помоганием Левочке писать книжечки,- пишет мама своей сестре 28 ноября 1871 года,- что еле успеваю переделать в день все необходимые дела. Но все еще не скоро будут готовы эти книжечки, ты знаешь, как Левочка всегда все отделывает и переделывает, даже мелочи…"71 И уже под самое рождество того же года, 22 декабря, она опять пишет своей сестре:

"Мы все это время с дядей Костей писали и переписывали детские книжечки и спешили кончить к праздникам. И действительно кончили, и Левочка повез первую часть в Москву"72. 12 января отец пишет своей родственнице и другу графине Александре Андреевне Толстой:

"Пишу я эти последние года Азбуку и теперь печатаю. Рассказать, что такое для меня этот труд многих лет – Азбука, очень трудно… Гордые мечты мои об этой Азбуке вот какие: по этой Азбуке только будут учиться два поколения русских всех детей от царских до мужицких и первые впечатления поэтические получат из нее, и что, написав эту Азбуку, мне можно будет спокойно умереть"73.

По мере того как отец печатал Азбуку, он ее исправлял и добавлял.