Воспоминания

Часть оппозиционеров была расстреляна после процессов 1935-1937 гг., часть «исчезла», часть покончила с собой. По подсчетам оппозиции общее число репрессированных составляло около 10 000 человек, к которым нужно прибавить их семьи и ближайших родственников. С начала 1928 г. было арестовано около 3000-4000 чел., в октябре 1929 г. – около 1000 чел. (в больших центрах), в январе 1930 г. – 300 арестов в Москве. В мае 1930 г. по случаю XVI съезда партии – в Москве 400-500 арестов, в августе 1930 г. – еще 600-700 человек, а всего от 5000 до 6000 человек. Около 3000-4000 было арестовано в 1931-1932 гг.

Но параллельно с этим террором против «инакомыслящих» в партии шел террор против беспартийных – служащих, рабочих, крестьян. Начались процессы против «вредителей, срывавших строительство социализма» – Шахтинский, Рамзинский или «Процесс промпартии», Громанский (Госплан), Кондратьевский и т.д. и т.п. Коллективизация потребовала в 1928-1932 гг. первые 2-3 миллиона жертв, высланных в Сибирь, где нужен был принудительный дешевый или бесплатный труд для больших новостроек. «Пророчество» Кейнса в разговоре с Зиновьевым быстро осуществлялось. Ближайшая статистическая перепись показала, что некоторые районы Европейского Севера, Сибири и Казахстана, почти не имевшие до 1914 г. населения, сейчас густо населены. Пришлось объявить перепись недостоверной и организовать новую, результаты которой были не столь тревожными и беспокойными для советского обывателя.

Разгром зиновьевско-каменевской оппозиции на XV съезде партии в декабре 1925 г. был началом заката «Ленинградской правды» и «Красной газеты»: и когда «сталинская комиссия» (во главе с В.М. Молотовым и С.М. Кировым) прибыла в Ленинград для чистки ленинградской партийной организации, то она занялась не только чисткой партийной организации «Ленинградской правды», но и чисткой редакции «Ленинградской правды», где было слишком много беспартийных и гораздо меньше партийных сотрудников.

Чистка йота медленно, не спеша. Как-то незаметно исчез главный редактор «Ленинградской правды» Г. Сафаров, и его место занял М. Рафаил, общественный обвинитель на Чубаровском процессе в 1926 г. Н.П. Баскаков был назначен заведующим Ленинградским домом печати (Шуваловский особняк на Фонтанке). В.П. Матвеев исчез неизвестно куда, и секретарем редакции стал бездарный и малограмотный инженер Рабинович, единственным достоинством которого было то, что он был братом международного мастера по шахматам Рабиновича. Место И.М. Майского, ушедшего еще в конце 1924 г. в Наркоминдел, занял известный фельетонист меньшевистской газеты «День» (закрытой в 1918 г.) Д.О. Заславский, передвинутый в 1926 или 1927 г. «по партийной мобилизации» в Москву, в «Правду». Словом, из старых членов редакции сохранил свой пост лишь К.Н. Шелавин, который был незаметным и раньше.

Новая редакция стала редакцией типичной губернской газеты, не больше. И сама газета в 1926-1927 гг. как-то измельчала и потускнела по сравнению с 19231925 гг. Словом, «Ленинградская правда» стала скромненькой газетой Ленинградского обкома, покорно следующей дирижерской палочке московской «Правды». Она уже не «поднимала» и не «ставила» вопросов, не выступала с собственными мнениями, отличными от мнений «Правды», а скромно пережевывала и повторяла последние.

Был закрыт – не знаю, по какой причине и под каким предлогом, – издаваемый «Ленинградской правдой» еженедельный литературно-художественный журнал «Ленинград», штатным сотрудником которого «по иностранной части» был я. Наша дружная компания в журнале – М.Л. Слонимский, Женя Шварц, Леонтий Раковский и я – распалась. Женя Шварц ушел в работу для театра.

Но главным ударом для меня явилось прекращение выписки иностранных газет. Газетами на 1926 год редакция «Ленинградской правды» была обеспечена в прежних размерах, так как подписка на газеты была сделана в октябре-ноябре 1925 г., то есть до разгрома зиновьевцев на XV съезде. Поэтому 1926 год прошел для меня сравнительно спокойно. Маленькая комнатенка в редакции, где на полках хранились переплетенные по годам комплекты иностранных журналов и газет и где я писал свои статьи и «корреспонденции» из Лондона, Парижа, Берлина, Вашингтона и прочих столиц мира, стала за три года моим рабочим местом. Сюда-то и заглядывали поговорить со мной писатели и поэты – К.А. Федин, С.Я. Маршак, М.Л. Слонимский, Н.К. Чуковский, Е.Л. Шварц, Василий Андреев, О.Э. Мандельштам, Б.А. Лавренев и др.