Читаем Воспоминания бурского генерала: Борьба буров с Англиею полностью

— Я даю вам как раз столько времени, сколько нужно, чтобы вы сказали вашему начальнику, что он должен сдаться немедленно, иначе я буду стрелять. После того, как вы вернетесь в ваш лагерь, вам дается еще 10 минут времени — затем должен показаться белый флаг.

— Где ваши пушки? — спросил он, так как он их не видел.

Я показал ему на пушку, находившуюся позади меня в 100 шагах, окруженную прислугою в пятнадцать человек.

Увидев пушку, он спросил:

— Можете ли вы дать честное слово остаться здесь, где вы стоите, и не трогаться с места, пока, мы не будем отсюда за 10 миль? Под этим условием мы оставим наши позиции.

Я снова дал ему все высказать и смотрел в это время на него молча, удивляясь ему и спрашивая самого себя, как собственно этот английский офицер представляет себе бурского генерала? Когда он кончил, я ему сказал:

— Я требую безусловной сдачи, и с того момента, как вы прибудете в лагерь, даю вам десять минут, после чего я начну стрелять.

Он быстро повернулся, вскочил в седло и стрелой полетел в свой лагерь. Только пыль поднялась столбом.

Он, по-видимому, так торопился, что слез с лошади только для того, чтобы: выкинуть белый флаг. После этого мы пустились за ним в галоп и взяли 58 человек в плен. В тот же вечер я отослал их под конвоем.

Я прошел с моим отрядом еще 6 миль, с целью разузнать о силах лорда Робертса и посмотреть, не пошлет ли он подкрепления на выручку своего обоза.

Но на следующее утро, 21 февраля, мы ничего не видели, кроме патруля, проходившего но направлению к Паарденбергсдрифту. Однако, мы ошиблись; это был не патруль, а коммандант Люббе с своею сотнею бюргеров, которых я послал на помощь к генералу Кронье. От него я узнал вести, не особенно приятные. Генерал Френч, по-видимому, освободил Кимберлей от осады, а генерал Кронье, сражавшийся с лордом Робертсом, отступал по направлению к Паарденбергу. Узнав последнее, я был очень недоволен тем, что коммандант Люббе возвратился.

Я решил теперь тоже отправиться немедленно по направлению к Паарденбергсдрифту и уже собирался это исполнить, как получил приказ президента Штейна — быть в этот же самый вечер на ферме около Коффифонтейна с сотнею людей для подкрепления сил генерала Филиппа Бота, который только что был им назначен фехтгенералом.

Я был убежден, что, благодаря моему обозу, стоявшему около станции Эденбург, я без затруднения исполню приказание президента, и отправился за пушкой. Я нашел мой обоз, расположившийся лагерем в 6 милях от Коффифонтейна. Сюда же прибыли вслед за мной коммандант Якобс из Форесмита и коммандант Герцог (брат судьи Герцога) из Филипполиса; они сообщили мне, что войска идут со стороны станции Бельмонт. Тогда я послал их всех вместе, человек до трехсот, назад, по направлению к англичанам, шедшим из Бельмонта.

В нашем лагере было корму сколько угодно, а потому лошади получали столько, сколько могли съесть. Они были в самом лучшем виде, а потому не медля, в самую полночь, я велел седлать и прибыл около двух часов утра к генералу Филиппу Бота. У меня было 150 человек, да у него столько же. Мы немедленно двинулись на помощь к генералу Кронье.

Глава VI

Паарденберг

Мы только что расседлали наших лошадей, незадолго до восхода солнца, чтобы дать им передохнуть, как услышали отчаянную пушечную пальбу со стороны Паарденберга. Это заставило нас поторопиться и значительно сократить наш отдых. Покормив кое-как лошадей и закусив на ходу, мы двинулись вперед усиленным маршем. Грохот пушек не смолкал.

После полудня, около 4 часов, достигли мы места, приблизительно в шести милях к востоку от Паарденберга, и увидели лагерь генерала Кронье на правом берегу реки Моддер, в четырех милях к северо-востоку от горы.

Лагерь был окружен неприятелем.

Нам все было видно в подзорные трубы.

Непосредственно перед нами были жилища кафров Стинкфонтейна, а далее, на другой стороне реки, находилась гора Паарденберг. Всюду слева, и справа от горы стояли английские силы. Генерал Кронье был совершенно оцеплен — он со своими бюргерами казался горсточкой в сравнении с английскими войсками.

Какое потрясающее зрелище! Вокруг лагеря кругом расставлены были орудия, которые со всех сторон обстреливали его. Над несчастным лагерем висело черное облако, из которого ежеминутно падали вниз и с грохотом разрывались гранаты. Что нам было делать?

Мы решили напасть на колонны лорда Робертса, ближайшие к нам. Эти и было сделано около зданий и жилищ кафров. Нам следовало бы также взять холмы, бывшие приблизительно в двух с половиною милях к юго-востоку от горы. Здания и краали (жилища кафров) находились приблизительно в тысяче шагов к северу от этих холмов, а по прямой линии, пожалуй, всего несколько сот шагов впереди лагеря.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
100 знаменитых евреев
100 знаменитых евреев

Нет ни одной области человеческой деятельности, в которой бы евреи не проявили своих талантов. Еврейский народ подарил миру немало гениальных личностей: религиозных деятелей и мыслителей (Иисус Христос, пророк Моисей, Борух Спиноза), ученых (Альберт Эйнштейн, Лев Ландау, Густав Герц), музыкантов (Джордж Гершвин, Бенни Гудмен, Давид Ойстрах), поэтов и писателей (Айзек Азимов, Исаак Бабель, Иосиф Бродский, Шолом-Алейхем), актеров (Чарли Чаплин, Сара Бернар, Соломон Михоэлс)… А еще государственных деятелей, медиков, бизнесменов, спортсменов. Их имена знакомы каждому, но далеко не все знают, каким нелегким, тернистым путем шли они к своей цели, какой ценой достигали успеха. Недаром великий Гейне как-то заметил: «Подвиги евреев столь же мало известны миру, как их подлинное существо. Люди думают, что знают их, потому что видели их бороды, но ничего больше им не открылось, и, как в Средние века, евреи и в новое время остаются бродячей тайной». На страницах этой книги мы попробуем хотя бы слегка приоткрыть эту тайну…

Александр Павлович Ильченко , Валентина Марковна Скляренко , Ирина Анатольевна Рудычева , Татьяна Васильевна Иовлева

Биографии и Мемуары / Документальное
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
40 градусов в тени
40 градусов в тени

«40 градусов в тени» – автобиографический роман Юрия Гинзбурга.На пике своей карьеры герой, 50-летний доктор технических наук, профессор, специалист в области автомобилей и других самоходных машин, в начале 90-х переезжает из Челябинска в Израиль – своим ходом, на старенькой «Ауди-80», в сопровождении 16-летнего сына и чистопородного добермана. После многочисленных приключений в дороге он добирается до земли обетованной, где и испытывает на себе все «прелести» эмиграции высококвалифицированного интеллигентного человека с неподходящей для страны ассимиляции специальностью. Не желая, подобно многим своим собратьям, смириться с тотальной пролетаризацией советских эмигрантов, он открывает в Израиле ряд проектов, встречается со множеством людей, работает во многих странах Америки, Европы, Азии и Африки, и об этом ему тоже есть что рассказать!Обо всём этом – о жизни и карьере в СССР, о процессе эмиграции, об истинном лице Израиля, отлакированном в книгах отказников, о трансформации идеалов в реальность, о синдроме эмигранта, об особенностях работы в разных странах, о нестандартном и спорном выходе, который в конце концов находит герой романа, – и рассказывает автор своей книге.

Юрий Владимирович Гинзбург , Юрий Гинзбург

Биографии и Мемуары / Документальное