Воспоминания душегуба: Друг (СИ)

— Вы первые зайчата за последние четыре сотни лет, — поспешил объяснить здоровяк. — Мы хоть и живём всего чуть больше двух сотен, но даже мой дед с людьми не встречался! Слишком уж вы знамениты теперь здесь. Все только и спрашивали нас с дядькой о вашем здоровье. Большую часть фруктов, что мы вам носили, передавали шены.

Некоторое время Радогор просто показывал им остров, рассказывал, шутил и вообще, вёл себя очень приветливо. Причём, сколько бы Змей ни пытался вслушиваться, так и не смог различить ни тени лицемерия в его поведении. Он действительно был с ними откровенен. Когда каргал вновь решил заговорить об оплате за лечение, ответ Радогора его изрядно удивил. Изумившись такому вопросу, здоровяк ответил, что они ничего никому не должны, так как больным и раненым надо помогать. Разведчики решительно не понимали шенов, но задавать больше вопросов о деньгах не решились.

Змея и Гончую волновало другое. Ни Горазд, ни Радогор ни разу не поинтересовались и ни разу не заподозрили их в чём-либо. Складывалось впечатление, что им это было совершенно безразлично. Именно это и не давало покоя и сбивало с толку опытных разведчиков. В какой-то момент к ним подошли улыбающиеся шены и принялись расспрашивать о нижнем мире червячков. Такое внимание их сильно смутило. Вытащив за локоть Змея, Радогор спросил:

— Заяц чернявый, ты миром ведь интересовался? — Радогор указал на небольшой холмик. — Вон туды поди, да глянь.

С первых дней Змей всё пытался выведать их местоположение или глянуть на карту, но что Горазд, что Радогор, только отмахивались. В имеющихся в их небольшом домике книгах никаких карт не нашлось, а подходить к пропасти и пытаться что-то рассмотреть он струхнул.

Взойдя по крутому склону, перед каргалом выросла каменная стена. Где-то снизу, прямо за нею, были слышны разговоры шено и Гончей. Дети резвились, бегая друг за дружкой по песчаному пляжу большого озера, в котором плескалось солнце. Кто-то, упав от усталости, пил воду из кувшинов, а некоторые даже взлетали и с хохотом ныряли в озеро, поднимая фонтаны брызг. Каргал в очередной раз удивлённо проводил взглядом пролетевших мимо детей и подошёл к карте поближе. На камне, высотой в полтора роста Радогора и шириной с десяток саженей, оказались искусно выгравированы разные земли. Змей невольно восхитился мастерством гравировщика, сделавшего такой огромный рисунок выпуклым. Небесные острова, выделявшиеся характерными облачками по окружности, отличались размерами и оказались разбросаны по всему миру, а Чертоги Ветрия находились далеко на юго-западе Эритреи. Когда же его взгляд принялся бегать по карте далеко южнее родного континента, его брови ползли всё выше и выше.

В какой-то момент увлечённая разговорами девушка заметила спускающегося Змея. Лицо его оттеняла задумчивость, и она успела заметить, как каргал прячет за пазуху какой-то большой кусок материи, но её раздумья были прерваны внезапно прилетевшей маленькой девочкой. Не справившись с ветром, она уже должна была стукнуться о землю, но Радогор заботливо подхватил её у самой земли. Повисшая на могучей шее улыбающегося великана, она веселилась так, словно это был её родной отец. Однако разведчики знали, что у Радогора детей не было. Вообще, шены были очень странные. Дети у них были общие и воспитывали их все вместе, сообща. Родители тоже были общие для всех детей, и воспитывали детей они все вместе. Разведчики решительно не понимали этих существ, хлопая глазами по мере объяснения родственных связей Гораздом.

Погрозив девочке пальцем и наказав впредь летать осторожней, он опустил девчушку в ослепительно синем платье на землю.

— Дядя Ладогол! — девочка не выговаривала букву «р», отчего у всех взрослых на лицах заиграли улыбки. — Смотлитель плосил пеледать, что ждёт вас.

— Ладно. А ну давай, беги к мамке!

— Холосо-о! — отозвалась девочка, побежав вприпрыжку к другим детям.

Как объяснил по дороге Радогор, смотрителем был никто иной, как Горазд. Вскоре впереди раскинулось дерево, чьи кроны терялись в высоких облаках. Оно было не таким большим, как оплетающее остров древо, но внушало столь же сильно. Его не смогли бы обхватить и три десятка людей. Обросшие зеленью корни, вырывавшиеся из-под земли, разрослись на добрые сотни локтей. Вымощенная камнем дорога по краям обрамлялась колоннами с глубокой спиралевидной резьбой. Их облепили птицы и попугаи, ещё недавно знакомившиеся с людьми. Рядом бесшумно приземлился Горазд, и подходили они уже вчетвером. У подножья дерева с двух сторон горделиво высились каменные стеллы в рост Радогора, а между ними преклонила колени фигура, облачённая в серые просторные одежды. Подойдя на расстояние в десяток локтей, шены поклонились:

— Приветствуем тебя, Говорящая, — начал Горазд. — Прошу простить нас за то, что отвлекаем тебя.

— А почему Говорящая? — зашептала девушка наклонившемуся Радогору.

— Потому что она Говорящая с Богами.