Воспоминания еврея-красноармейца

…За наградой в Сталинский райвоенкомат я через некоторое время явился сам, по собственной инициативе. В подтверждение своего участия в боевых действиях предъявил начальнику 4-й части свой военный билет, выданный в 1947 году тем же военкоматом.

Через полчаса я получил из рук военкома две медали, что сопровождалось рукопожатиями и поздравлениями.

Получил я потом и другие награды, удостоверение ветерана войны и даже орден Отечественной войны II степени, о котором когда-то и мечтать не мог.

Забыл сказать, что когда военком вручал мне первые награды, на глазах у меня были слезы, как в песне.

Леонид Котляр. Штуттгарт-Фейербах. Лето 1944

Леонид Котляр. Штуттгарт. 21 мая 1944

Леонид Котляр. Конец 1940

Леонид Котляр. Витенберг. 3 февраля 1946

Мама (справа) с сыновьями Леней и Ромой и Таня (слева). Киев, Святошино. 1927

Исаак Моисеевич Котляр (слева)

Леня Котляр

Рахиль Лазаревна Рисман со своим женихом, который погиб, не став ее мужем. Местечко Макаров Киевской губернии. 1918

Леня и Рома

Лазарь и Цивья Рисманы со своим сыном Рувимом. Местечко Макаров

Киевской губернии. 1916

СОРАБКОП

Евбаз. 1930

Евбаз. 1930-е годы

Дом на углу бульвара Шевченко и Дмитриевской улицы. 1934

Дети мансарды. Крайний справа — Леня Котляр

Иван Доронин с предметами роскоши

Иван Доронин. Февраль 1943

Справа внизу, в пилотке — Григорий Курочкин. Июль 1945

Андрей Михайлец

Павел Бриллиант. 21 мая 1944

Дмитрий Брицкий. 1945

Сержант Василий

А. Похителюк и Л. Котляр. Июль 1945

Роман Котляр. 1944

Офицеры вермахта проводят осмотр пленного красноармейца на предмет наличия обрезания

«Отобранного» еврея-военнопленного выводят из строя

В некоторых лагерях процедура поиска евреев сопровождалась оркестровой музыкой

Несчастных, однозначно опознанных как евреев, помечали Звездой Давида и, перед тем как уничтожить, изолировали от основной массы военнопленных

Пленные, избежавшие немедленного уничтожения, обрекались на долгие муки, которые для большинства закончились смертью

Павел Полян Военно-полевой холокост: советские военнопленные-евреи как первые жертвы геноцида [31]

«Бей жида-политрука, морда просит кирпича!».

Из немецкой листовки.

«Свой не продаст — чужой не купит…».

Семен Орштейн.

«Ну и как же это вы, абрамы, живы остались?..».

Из вопросов смершевца.

Гитлер сумел выстроить несколько простых и оказавшихся для немецкого народа вполне доступных и хорошо им усвоенных иерархий. Кроме расовой табели о рангах, где евреи занимали самую низкую ступень, помимо идеологической шкалы степеней угрозы для Рейха и соответствующей встречной ненависти, где выше всех стояли «жидобольшевистская интеллигенция» и «политические комиссары» как носители коммунистической идеологии, своя иерархия была и у военнопленных; изо всех армий многочисленных противников Рейха ниже всех «котировались» — советские военнопленные[32].

Так что же тогда говорить о советских военнопленных еврейского происхождения, да еще и политруках! Что может быть ниже, хуже и ненавистнее?!

Именно о них и пойдет разговор.

Источники к теме

Научная литература, специально посвященная отношению Рейха ко взятым вермахтом в плен военнослужащим-евреям — гражданам различных стран из антигитлеровской коалиции, не слишком обширна.

Применительно к советским военнопленным-евреям основополагающей, бесспорно, является статья Шмуэля Краковского «Судьба еврейских военнопленных советской и польской армий», опиравшаяся, помимо литературных, также и на архивные источники, главным образом, американские и немецкие (материалы процессов над нацистскими преступниками).[33] Она опирается отчасти на некоторые польские публикации более общего плана, где данная тема нашла освещение в ряду прочих тем[34].

Большинство крупнейших англоязычных исследователей Холокоста или продефилировали мимо этой темы, или, как Рауль Хильберг или Питер Лонгерих, уделили ей непропорционально малое внимание, ограничиваясь несколькими случайно подобранными фактами и необычайно общими рассуждениями[35].

Весьма скромную роль играла эта проблематика и в исследованиях немецких историков. В основном, они соприкасались с ней, рассматривая предысторию и историю таких важнейших предвоенных приказов Гитлера, как приказ «Барбаросса» от 13 мая и «Приказ о комиссарах» от 1 6 июня 1941 года.

Точно так же на периферии исследовательского интереса оказалась эта тема и в СССР. Даже в «Черной книге» трагедия евреев-военнопленных представлена фактически всего лишь двумя очерками[36]. Непропорционально малой и вторичной оказалась главка «Евреи-военнопленные» и в фундаментальной монографии И. Альтмана «Жертвы ненависти. Холокост в СССР. 1941–1945»[37].