После трудового дня ездили на шабашку. Ремонтировали дома, ставили окна и двери, стелили полы. Сложную работу, типа подгонки досок для пола, выполнял Миша Рыльский, а мы, с мужиком Мишиного возраста Василием, сгоняли их клиньями, чтобы не было щелей, и прибивали к лагам. С учетом шабашки набегала сумма больше 100 рублей. В это время у мамы был оклад 64 рубля, про отца я вообще молчу, он работал за трудодни. Прибавка к семейному бюджету была существенная. Все было замечательно, кроме одного: после шабашки каждый день мы ужинали у хозяев, и хотя я много не пил, домой приезжал всегда с запахом. Отец сказал, что так дело не пойдет, привел в пример своего брата дядю Мишу, который водку практически не пил, а пил в основном пиво. Предложил мне по воскресеньям съездить попить пива, на что он будет давать мне 1 рубль, а от водки вообще отказаться. Я так и сделал. Водку я больше не пил, пока не женился, зато пива пил много и с удовольствием, за один присест мог выпить 5 литров.
Заработанные деньги я отдавал маме, но с последней зарплаты зажал 21 рубль и купил себе к школе шерстяной костюм. Отец был очень недоволен, себе и мне он покупал только х/б костюмы, стоимостью не более 6 рублей, которых хватало только на один сезон. Перед этим я съездил в гости к тете Гале в Чернигов, где мы сходили в театр.
– А ты переодеваться не будешь? – спросила меня тетя Галя перед выходом в театр.
Переодеваться мне было не во что, кроме единственного потертого х/б костюма у меня ничего не было. Было очень неудобно. Вот я и принял решение купить себе шерстяной костюм. В магазине в Вертиевке в продаже был один единственный шерстяной костюм. И хотя он был немного тесноват, я его купил. В новую школу я пошел в новом костюме. В нашем классе оказался еще один бедолага Толя Суярко, которому родители купили шерстяной костюм, но на размер больше, и он висел на нем мешком. Толя предложим мне поменяться с ним костюмами. Я согласился, но предупредил, что доплачивать мне нечем, его костюм стоил на два рубля дороже. Он согласился на обмен без доплаты, и мы поменялись. Следующий костюм я купил себе уже перед свадьбой.
Учеба в 9-м классе новой школы началась с проверки моих математических способностей. На перемене ко мне подошли две девушки с 10-го или 11-го класса и попросили помочь решить им задачи. Я за 5 минут решил им эти задачи и объяснил решение, после чего они сказали, что до них дошли слухи о моих способностях, но никто в их классе не верил в то, что я решу эти задачи, поскольку из своего учебника они выбрали самые сложные. Больше меня уже не проверяли.
Новая средняя школа. Ее сдали к началу учебного года, когда я начал в ней учиться.
Я уже был в авторитете, и не только по знаниям. Как-то на субботнике ремонтировали теплицу и понадобился топор. Я послал Сашу Парного за топором в котельную, но тот вернулся ни с чем. Не дают. Пошел сам просить. В котельной дежурил абсолютно незнакомый мне мужик. Попросил топор.
–Это ты в Сельхозтехнике работал? – спросил мужик.
Сказал, что я.
–А забор дома ты поставил? Не похоже, чтобы отец такой забор поставил.
Сказал, что тоже я.
–Тебе дам, ты не испортишь – сказал мужик и дал мне топор.
Вот такой был авторитет.
На летних каникулах после 9-го класса я снова работал в столярной мастерской Сельхозтехники. Просился в так называемый «торф-отряд», где платили больше, но управляющий отделением не согласился.
–В столярке от тебя больше пользы будет – сказал он.
Этим летом, дополнительно к работе, я дома поставил новый туалет и привел в порядок внешний вид дома: сделал наличники на окна и углы дома, оформил фронтон веранды и сделал навес над входом в веранду, а также сделал навес, имитирующий летнюю кухню, под которым располагалась сложенная из кирпича-сырца плита. Для фронтона веранды я вырезал стилизованный цветок, две дубовые ветки и двух голубей, которые сидели на этих ветках. Угловые наличники и наличники для окон также были резными. Дом стал просто замечательным. Всё всем понравилось. Отцу правда не понравилось, что я на туалет хорошие доски потратил.
На фото видны и забор, и наличники на окнах и углах дома. Нет только голубей, которые сидели на фронтоне веранды на дубовых ветках.