Воспоминания немецкого генерала.Танковые войска Германии 1939-1945

Вернёмся к происходившим в то время военным событиям. После того, как генеральный штаб главного командования сухопутных войск был сделан работоспособным, выяснилось, что он действует с чрезвычайной медлительностью. Это было связано с тем, что Гитлер сохранил за собой право утверждать все мелкие вопросы и не желал предоставить начальнику генерального штаба самых минимальных полномочий в области отдачи приказов. Поэтому в направленной Гитлеру докладной записке я просил предоставить мне право отдавать указания группам армий Восточного фронта по всем принципиальным вопросам и решать все вопросы, касающиеся генерального штаба в целом. Гитлер отклонил обе мои просьбы. Против моих предложений протестовали Кейтель и Йодль. Отказ был написан собственноручно Кейтелем. На мои возражения Йодль ответил: «Генеральный штаб вообще надо разогнать»! Впрочем, если самые влиятельные представители «корпорации», носящие малиновый кант, сами рубили сук, на котором они сидели, то и всему учреждению ничем уже нельзя было помочь. Последствия этого сразу же проявились в ряде грубых нарушений дисциплины, вынудивших меня перевести виновников в штаб главного командования сухопутных войск — единственный орган, по отношению к которому я обладал ограниченными дисциплинарными правами. Там я заставил этих слишком самоуверенных молодых господ в течение нескольких недель поразмыслить над своим поведением. Воспользовавшись удобным случаем, я доложил Гитлеру о принятых мною мерах. Он удивлённо посмотрел на меня, но не проронил ни одного слова.

Как-то в один из первых дней моей деятельности на новом посту я сказал Гитлеру, что хочу побеседовать с ним наедине. Он спросил: «Что вы имеете в виду — служебные или личные дела?» Конечно, речь шла о служебных вопросах, которые с надлежащей ясностью можно было обсудить только с глазу на глаз. Каждый третий при обсуждении таких вопросов был уже лишним. Это Гитлер сам хорошо знал, однако отклонил мою просьбу, заявив, что может обсуждать со мной служебные вопросы только в присутствии фельдмаршала Кейтеля и двух стенографисток. Вследствие такого распоряжения мне редко представлялся случай откровенно высказывать своё мнение верховному главнокомандующему, так как сделать это, не создавая опасности умаления его авторитета, можно было только в личной беседе. И этот весьма неудобный порядок моих встреч с Гитлером был также внушён фельдмаршалом Кейтелем, который боялся, что будет несвоевременно осведомлён о важных вопросах и постепенно отойдёт на задний план. Я должен был руководить штабом в тех же условиях, от которых страдал мой предшественник. Естественно, что это не способствовало смягчению общего тона и существующих разногласий.

Обстановка на Восточном фронте на 21 июля 1944 г. (в тот день, когда я был вынужден принять дела начальника генерального штаба) была весьма неблагоприятной.

Наиболее устойчивой казалась обстановка на фронте группы армий «Южная Украина», в которую входили 6-я и 8-я немецкие армии, румынские части и часть венгерской армии. Фронт этой группы армий проходил от устья р. Днестр вверх по течению до района восточнее Кишинёва, затем севернее Яссы, южнее Фэлтичени, затем, пересекая pp.Прут и Серет, до района истоков р. Серет. Группа армий «Южная Украина» в весенних боях (март — апрель) отразила атаки противника севернее Яссы, а затем смогла выделить несколько дивизий в резерв. Командовал ею генерал Шёрнер, пользовавшийся особым доверием Гитлера.

К группе армий «Южная Украина» примыкала группа армий «Северная Украина». До 12 июля 1944 г. она успешно оборонялась на фронте, проходившем у Рэдауц на Верхнем Серете, восточнее Делятин, через Бучач, Тарнополь, Езерна, Берестечко и к району южнее Ковель. 13 июля русские перешли в наступление и прорвали фронт группы армий в трёх местах, захватив 21 июля Львов, излучину р. Сан севернее Перемышля, Томашув, Холм и Люблин. Русские осуществили глубокое вклинение, выйдя почти на линию Пулавы на Висле, Брест-Литовск (Брест) на Западном Буге.