Воспоминания о Бабеле

- Я пишу повесть, - говорил он, - где главным героем будет бывший одесский налетчик типа Бенн Крика, его зовут Коля Топуз. Повесть пока что тоже так называется. Я хочу показать в ней, как такой человек приспосабливается к советской действительности. Коля Топуз работает в колхозе в период коллективизации, а затем в Донбассе на угольной шахте. Но так как у него психология налетчика, он все время выскакивает за пределы нормальной жизни. Создается много веселых ситуаций...

Бабель писал много, много написал, и только арест помешал появлению его новых произведений...

В апреле 1939 года он уехал в Ленинград. Через несколько дней я получила телеграмму от И. А. Груздева: "У Бабеля сильнейший приступ астмы. Срочно приезжайте. Груздев".

У меня возникло сомнение - не розыгрыш ли этот приступ астмы? Я помнила, как Бабель в 1935 году, когда мы были в Одессе и мой отпуск кончился, захотел оставить меня еще на неделю и раздобыл больничный бюллетень. В кафе гостиницы "Красная" в кругу друзей долго обсуждался вопрос - какую болезнь мне придумать. Перечислялись всякие болезни, пока, наконец, кто-то не предложил - воспаление среднего уха, что вызвало веселый смех всей компании и было принято. Этот бюллетень я тогда показала начальству в оправдание своего опоздания, но в бухгалтерию его не сдавала.

Так и теперь, сомневаясь в болезни Бабеля, я все же показала телеграмму начальнику Метропроекта, и он тут же отпустил меня на несколько дней.

В Ленинграде на вокзале меня встретил веселый и вполне здоровый Бабель вместе с моей подругой Марией Всеволодовной Тыжновой (Макой). При отъезде Бабеля из Москвы я поручила ему передать Маке письмо. Это поручение превратилось в их прочное знакомство. Бабель не только подружился с Макой, но и по особой причине зачастил к ним в дом. Дело в том, что мать Маки была урожденная Лермонтова, отец ее был двоюродным братом Михаила Юрьевича Лермонтова.

В старинном доме на углу Мастерской улицы и канала Грибоедова, где сохранилась еще большая комната с лепными амурами на потолке, зеркальными простенками с позолоченным обрамлением и гипсовой маской Петра Первого на стене, жили, помимо моей подруги Маки, ее бабушка, тетка с семьей и холостяк дядя Владимир Владимирович Лермонтов.

Из разговоров с Владимиром Владимировичем Бабель узнал, что в доме их хранится архив дяди поэта Лермонтова, и, конечно, захотел его посмотреть. А потом стал часто приходить, чтобы читать бумаги из этого архива. Помню, он рассказывал мне, что дядя Лермонтова был женат два раза и в своем дневнике записал: "Первая жена - от бога, вторая - от людей, третья - от дьявола", что после смерти очень любимой им первой жены он остановил часы, которые с тех пор не заводились ни при его жизни, ни после его смерти, что очень интересно было читать расходные книги Лермонтовых, где было записано, сколько заготовлено на зиму возов дров, сена, мяса, свечей и что почем. Среди прочих расходов Бабель нашел запись: "1 рубль жидам на свадьбу". Эта запись очень его развеселила, и он потом часто ее вспоминал. Этот архив хранится теперь в Пушкинском доме.

В Ленинграде Бабель закончил работу над киносценарием "Старая площадь, 4", над которым работал еще в Москве вместе со сценаристом В. М. Крепсом.

Мы пробыли в Ленинграде несколько дней, были в гостях у И. А. Груздева, жена которого оказалась, как и я, сибирячкой и угощала нас домашними пельменями. Проводили время у Маки, много гуляли по городу, ездили в Петергоф и посещали Эрмитаж. Ходили туда три дня подряд после завтрака до обеда. Никогда после этого я не осматривала Эрмитаж обстоятельнее, чем с Бабелем в том году. В эти дни (20 апреля) Бабель писал своей матери:

"Уф! Гора свалилась с плеч... Только что закончил работу -сочинил в 20 дней сценарий. Теперь, пожалуй, примусь за "честную" жизнь... В Москву уеду 22-го вечером. В Эрмитаже был уже -завтра поеду в Петергоф. Окончание моих трудов совпало с первым днем весны - сияет солнце... Пойду погулять после трудов праведных..."

И 22 апреля: "Второй день гуляю - к тому же весна... Вчера обедал у Зощенко, потом до 5 часов утра сидел у своего горьковского - времен 1918 года - редактора и на рассвете шел по Каменноостровскому - через Троицкий мост, мимо Зимнего дворца - по затихшему и удивительному городу. Сегодня ночью уезжаю".

Перед отъездом в Переделкино в начале мая 1939 года Бабель сказал мне, что будет жить теперь там постоянно и только в исключительных случаях приезжать в Москву:

- Мне надо к осени закончить книгу новых рассказов. Она так и будет называться "Новые рассказы". Вот тогда мы разбогатеем.

Условились, что в конце мая, когда установится теплая погода, переедем на дачу все.

Работа над сценарием "Мои университеты" подходила к концу, съемки уже начались.

- Не надо было делать и этого, да не могу, чувствую себя обязанным перед Горьким, - говорил Бабель.

В какой-то мере он принимал участие во всех картинах по произведениям Горького - кинофильмах: "Детство", "В людях" и, наконец, "Мои университеты". Он говорил: