Воспоминания о будущем. Идеи современной экономики

Но каков масштаб этого, нынешнего, кризиса? Можем ли мы оценить, где остановится тот экономический спад, который практически неизбежен и в соответствии с историческим опытом, и в соответствии с приведенной выше моделью?

Для ответа на этот вопрос вспомним некоторые положения мэйнстримовской (неоклассической) теории.

Она утверждает, что нормальное состояние экономики – равновесное. Если какие-то внешние обстоятельства, политика государства, изменение природных условий или еще что выводят экономическую систему из равновесного состояния, то она начинает самопроизвольно в нее возвращаться и нужно все большее и большее усилие, чтобы приостановить или замедлить этот процесс. Я не буду утверждать, что это утверждение верно всегда и везде, не исключено, что равновесного состояния просто в природе не существует, но дело не в этом. Как мы знаем, в 1981 г. в США была принята экономическая программа, которая предполагала постоянное кредитное стимулирование частного спроса («рейганомика»).

До ее принятия равновесные макроэкономические параметры для американских домохозяйств выглядели примерно так: совокупный долг – не выше 60-65 % от годового дохода, сбережения – порядка 10 % от реально располагаемых доходов. К 2008 г. эти параметры изменились следующим образом: средний долг – выше 130 % от годового дохода, сбережения –5-7 %. Отметим, что последняя цифра, которая еще в 2008 г. не ставилась под сомнение, в последующие 5 лет была нивелирована за счет статистических ухищрений, так что в последних официальных данных она находится около нуля. Впрочем, к реальности это отношения не имеет. Возникает два вопроса. За счет чего был достигнут такой серьезный отход от положения равновесия и насколько сегодня спрос американских домохозяйств выше равновесного?

Мы уже отвечали на этот вопрос в рамках сказки про человека, который берет в банке кредит на стиральную машину. А соображения о масштабе структурных искажений экономики США объясняют, зачем нужно было обязательно повышать объем государственного долга – с целью сохранения экономического роста. Но сейчас я хотел бы их обсудить с более технологической точки зрения.

Первый момент, на который хотелось бы обратить внимание, – это то, что структурные искажения, во всяком случае, когда они превысят некоторые пороговые значения, должны быть заметны как-то достаточно просто. В начале 2000-х мы изучали межотраслевой баланс США, но это очень серьезная и квалифицированная работа. А нет ли более простого способа их увидеть? Выясняется, что есть (рис. 44).

Рис. 44. Динамика основных финансовых показателей экономики США в 1959-2017 гг. Логарифмическая шкала без учета влияния гедонистических индексов (ВВП: https://fred.stlouisfed.org/series/GDPA; частные доходы: https://fred.stlouisfed.org/series/TNWBSHNO; денежный поток: https://fred.stlouisfed.org/series/A904RC1A027NBEA; долг домохозяйств: https://fred.stlouisfed.org/series/CMDEBT; совокупный долг: федеральный долг: https://fred.stlouisfed.org/series/GFDEBTN, долг домохозяйств: https://fred.stlouisfed.org/series/CMDEBT, корпоративный долг: https://fred.stlouisfed.org/series/NCBDBIQ027S; М3: https://fred.stlouisfed.org/series/MABMM301USA189S)

На приведенной выше картинке размещены на одном графике показатели финансовой системы США (в логарифмической шкале). Поскольку все они отражают состояние единой экономической системы, то и изменяться, в общем, должны более или менее в унисон. В то же время мы видим, что эти показатели дважды разделились на две группы: в начале 80-х (как мы понимаем, с началом стимулирования частного спроса в 1983 г.) резко прибавили совокупный долг и долг домохозяйств, а после кризиса 2000-2001 гг. стали расти денежный агрегат М3 и денежный поток относительно ВВП и частных доходов.

Еще более убедительно эта картинка выглядит на графике, который я взял из аналитических обзоров Сергея Егишянца (по данным на 2005 г.) (рис. 45).

Рис. 45. Показатели финансовой системы 1995-2004 гг.

Если смотреть на экономику как на организм, то такая ситуация выглядит примерно, как если бы у человека левая нога стала бы расти существенно быстрее правой руки. Или же печень стала бы по объему в три раза больше, чем обычно. То есть внутренние пропорции организма, в нашем случае экономического, стали радикально меняться.