Воспоминания о людях и событиях моей жизни

6 сентября. Уже 6 дней как я здесь учусь в Октябрьской школе. Когда я в первый день пришла в класс, меня просто ошеломила глупость класса. В классе так скучно и неинтересно на уроках, что я буквально сижу и зеваю. У нас в Москве, бывало, в классе развивались целые дискуссии насчет того, каким методом можно решить ту или иную алгебраическую или геометрическую задачу. А здесь все ребята какие-то тупые, ничем не интересуются. Вообще здесь совсем неинтересно учиться.

5 октября. Сегодня к нам переезжает 38-я московская школа. Будет опять тесно и грязно. Кормить нас стали хуже. В столовой нет сахара. И вообще нас ожидает много тревог и переживаний. Уже две ночи подряд была тревога. Пока не бомбят ничего, но когда начнутся бомбежки, будет хуже... Последнее время я подружилась и, можно сказать, сблизилась с Алексеем Босиком. Это происходит совершенно случайно. Мы с ним в одном классе.

11 октября. Всего каких-нибудь пять дней назад я писала такие сравнительно хорошие записи. Что же я могу написать хорошее? Все только самое что ни есть плохое. Наше положение сейчас самое плачевное. Мы сейчас почти окружены немцами. Узловая станция, из которой можно выезжать в другие города, каждый день бомбится. Наш интернат решили эвакуировать.

Ехали мы в общем-то благополучно, и в конце ноября приехали на станцию Верещагино в Пермской (тогда Молотовской) области. Там была дана команда выгружаться для того, чтобы дальше ехать на санях и лошадях в Сивинский район. Перед отъездом в район всем дали возможность помыться в бане, а одежду пропустили через пропарку, чтобы убить вшей, которые за дорогу в теплушках у всех появились.

Дорога в район дальняя – 60 км – и морозы стояли сильные около –20 С°. В розвальнях (санях) лежало сено, а потом еще раздали одеяла, и все в них закутывались. За время пути сделали две остановки в деревнях, где мы грелись в избах. В конце дня приехали в село Екатерининское, где нам предстояло жить. Для нас подготовили двухэтажное здание, в котором поселили девочек и младших мальчиков, и большую избу, в которой разместились старшие мальчики и я, в том числе. В этих помещениях стояли двухэтажные нары, на которых мы спали, а посередине стоял стол с керосиновой лампой. Отдельная изба была приспособлена под столовую. Для наших воспитательниц и работников кухни предоставили комнаты еще в других избах.

В селе имелась школа-восьмилетка, в которой мы стали учиться вместе с местными ребятами. Назывались они киржачами. Возможно, это были переселенцы из села Киржач во Владимирской области, стоящего на реке Киржач с 1778 года. Они имели русские имена и фамилии, немного окали, все были крепкими, очень хорошо бегали на лыжах, любили есть "шанежки" – такие ватрушки с грибами или овощами. Особой близости у нас с ними не было, но вражда и драки тоже отсутствовали.

Кормили нас три раза в день. Еда отличалась однообразием, помню очень долго ели чечевичный суп и чечевичную кашу. Голода не испытывали, но есть хотелось все время. Нас, старших мальчиков, привлекали к работе на кухне, и тогда что-то перепадало из еды дополнительно. В селе работала почта и, по-моему, работала очень хорошо. Мы регулярно получали письма из Москвы, а там наши весточки. По просьбе мамы тетя Лида (папина сестра) даже прислала посылку с какими-то нашими носильными вещами, которые мама обменивала в селе на продукты.

Радио в домах, в которых мы жили, не было, но как-то не помню, как, но мы узнавали о событиях, которые происходят в Москве и на фронте. Мы узнали, что в середине октября в Москве ввели особое положение. Из нее в Куйбышев (Самару) были эвакуированы министерства. Туда уехали Нина Николаевна Елшина с племянницей Лялей. Ее муж Андрей Андреевич и сестра Маргарита Николаевна остались в Москве. До нас дошло известие, что 7 ноября на Красной площади все-таки состоялся парад войск и что полки прямо с парада отправлялись под Москву защищать ее от фашистов. Это имело большое психологическое значение для всех людей. Оно вселяло уверенность в то, что мы сможем победить.

Контрнаступление наших войск под Москвой началось в начале ноября и продолжалось до начала января 1942 года. В конце октября на подступах к Москве враг понес большие потери и вынужден был пополнять и перегруппировывать свои войска. С нашей стороны удалось подтянуть к Москве сформированные в глубине страны стрелковые и танковые дивизии. Большая часть наших соединений сконцентрировалась на Волоколамском, Клинском и Истринском направлениях. Немаловажную роль в битве под Москвой сыграла и погода – стояли сильные морозы. Зимняя экипировка наших войск оказалась лучше немецкой, и советские бойцы лучше приспособлены к боевым действиям в зимних условиях, чем фашистские молодчики. Но главное, конечно, в том, что гитлеровские группировки под Москвой натолкнулись на железную стойкость, мужество и героизм Советских войск, за спиной которых стояла столица их Родины.