Воспоминания о передвижниках

   Маковский Александр Владимирович (1869--1924) -- живописец, сын В. Е. Маковского. Учился в Московском училище живописи, ваяния и зодчества и в петербургской Академии художеств у И. Е. Репина. На передвижных выставках участвовал с 1899 по 1922 г. (член Товарищества с 1902 г.). С 1911 г. -- академик, с 1913 г. -- профессор. Работал в области пейзажа, портрета, бытового жанра; руководил педагогическими курсами при Академии художеств.

   Ответ Я. Д. Минченкова на письмо И. Е. Репина от 5 декабря 1925 г. датирован 16 декабря того же года. Здесь говорится:

"Дорогой Илья Ефимович!

   Бесконечно благодарен Вам за Ваше дорогое для меня письмо и Вашу карточку! Это был день радости! Войти в общение с Вами после такого долгого разобщения и слышать добрые слова от Вас, нашей гордости в искусстве, -- поверьте, дорогой Илья Ефимович, -- положительное счастье. Как-то снова живешь прекрасным прошлым нашего Товарищества, когда приходилось видеть Ваши произведения и других товарищей. А Вы, как богатырь, вели целое поколение людей, отдавшихся искусству. Помню еще с ученической скамьи -- имя Ваше олицетворяло все искусство наше, и без Вас, кажется, не было бы искусства, как мы его понимали. Я говорю истинную правду, и Вы это знаете. И мы с трепетом ждали, чем Вы нас обрадуете на выставке. Вы перехватывали общественную идею, которая витала в воздухе, общественное чувство и протест и с необыкновенной мощью воплощали ее в образах, прекрасных по своей правде. "Правда возвышала язык", и он был у Вас прекрасен. И кажется, что все мы, пережившие восторги от Вашего творчества, должны еще раз поклониться Вам с благодарностью и сделать что-то, чтобы настоящие дни Ваши были светлые, покойные и радостные от сознания, что Вы сделали для нас всех, для Родины и всего человечества..."

   Здесь же Я. Д. Минченков пишет о своей работе в педагогическом техникуме:

   "...Взрослые ученики интересуются историей искусств. Получение Вашей карточки совпало с прохождением реализма в живописи. И надо было видеть, с каким жадным интересом рассматривали ученики Вашу новую карточку -- творца "Иоанна Грозного", "Крестного хода", "Бурлаков" и проч. без конца. Снимки некоторых картин у нас есть под рукой. Списываемся с Берлином, хотим приобрести такой волшебный фонарь, чтобы можно было передавать на экране всякий снимок, и тогда начнем лекции для большой публики по искусству..."

   "...я делаюсь форменным лентяем, работаю мало..." -- В ответ на это Я. Д. Минченков писал 20 мая 1927 г.:

"Глубокоуважаемый и дорогой Илья Ефимович!

   Прежде всего я счастлив слышать добрые о Вас вести: Вы здравствуете, а что ленитесь -- то не все же Вам горы двигать, отдыхайте побольше ради Вашего здоровья, при котором Вы сумеете подарить нам радостные минуты. И какое совпадение: сидим мы в учительской (все преподаватели школы II-й ступени) и вбегает маленький мальчик 1-го класса с криком: "скажите -- жив и здоров Репин и где живет, мы в классе поспорили о нем?"

   За Вас мне было радостно: детвора спорит о Вас, горячо интересуется Вашей жизнью. Я сказал, где Вы живете, а о здоровье обещал ответить, когда получу от Вас весть. Прихожу домой -- Ваше письмо. На другой день ребята кричали "Наша взяла, Репин жив, здоров, живет в Финляндии!" Мне кажется -- Вам должно легко, легко житься в сознании того, что Вы сделали для страны и для всех нас..."

   В этом же письме Я. Д. Минченков вскользь упоминает о начале работы над "Воспоминаниями": "...Мои качества состоят лишь в том, что я горячо любил не только искусство, но всех и все, что с ним было связано. И сейчас... я восторгаюсь даже самым малым из среды наших товарищей передвижников. И у малых была жизнь, а не одно прозябание. А о больших товарищах я много и много помню и начинаю даже писать..."

   Подробнее об этом говорится в письме от 15--28 июля 1928 г.:

   "У меня под напором советов от разных лиц, интересующихся искусством, явилась горделивая мысль: написать воспоминания о художниках-передвижниках. Пусть это будут мелочи из их жизни, но часто в них вырисовывается лицо художника-товарища. Ведь были же интересны "Мелочи архиерейской жизни" Лескова? Насколько же интереснее должны быть мелочи громадных художников. Вы скажете, что первые интересны от таланта Лескова, от его языка, но я верю и в то, что "правда возвышает язык"... а так как я лгать не буду, то и в моих записках, может быть, окажется что ценным. Много материала, собранного мною в Москве, погибло, и приходится возобновлять все в памяти. Я со многими сталкивался, и многие предо мной стоят как живые. Вот только бы суметь передать в слове. Писание облегчается тем, что я ни от кого ничего дурного к себе не встречал и никого не могу помянуть худо, а хорошего для всех наберется много..."

   Последнее из писем Я. Д. Минченкова написано 28 июля 1929 г., в день восьмидесятилетия И. Е. Репина:

"Дорогой юбиляр Илья Ефимович!