Воспоминания о передвижниках

   Дягилев Сергей Павлович (1872--1929) -- художественный и театральный деятель, редактор журнала "Мир искусства" и один из организаторов одноименной художественной группировки. Организовал выставку русского портрета в Таврическом дворце в Петербурге (1905), выставку русской живописи XVIII--XIX вв. в Париже и там же музыкально-театральные "русские сезоны" (продолжавшиеся ряд лет с 1907 г.). После Октябрьской революции жил в эмиграции.

   Пожар в Академии художеств. -- Пожар произошел 4 марта 1900 г. Обгорела система подпорок под статуей Минервы на куполе здания Академии и стропила над мастерской И. Е. Репина. Сильно пострадал Рафаэлевский зал, где погибло несколько картин -- копии с Рафаэля и др.

   Общество имени А. И. Куинджи возникло по инициативе А. И. Куинджи как объединение художников-реалистов. Существовало с 1910 по 1930 г. Первыми председателями были: К. Я. Крыжицкий, И. Д. Ермаков, Н. П. Богданов-Бельский. А. И. Куинджи пожертвовал Обществу крупную сумму денег и земельный участок в Крыму. Общество выдавало ежегодно 24 премии за лучшие произведения искусства, приобретало произведения с различных выставок для галереи Общества и для передачи в другие музеи; устраивало вечера и доклады на "пятницах" -- еженедельных собраниях членов Общества.

Поленов Василий Дмитриевич

   

   Поленову я обязан лучшими переживаниями в дни своей ранней юности, когда, попав на выставку передвижников, в первый раз увидел настоящие картины.

   Передвижники посылали с просветительной целью иногда и в глухие города выставки, составленные из картин, бывших на выставках прежних годов. Такая выставка, носившая название параллельной, посетила в 80-х годах и наш город. На ней находилась картина Поленова "Христос и грешница" (вариант большой картины, находящейся в настоящее время в Русском музее в Ленинграде).

   Картина произвела на меня ошеломляющее впечатление. Передо мной раскрылось какое-то волшебство. Необыкновенные, чарующие краски, прекрасная природа, послеполуденный зной, красивая композиция храма, толпа, грешница и сам Христос, новый по трактовке, без церковного нимба, мудрый и красивый в своей простоте. Картина точно переливалась перламутром и благоухала.

   Все это принималось тогда непосредственно и до бесконечности глубоко.

   И мне думается, что это воздействие на человека, впервые увидевшего художественное произведение, не искушенного еще в технике, ремесле искусства, -- самое сильное и верное.

   То ценное, что было вложено в картину, самое важное в искусстве -- ее красота -- охватило меня и держало долгое время в очаровании.

   И даже жаль, что с летами, по мере знакомства с техникой, с анализом и критикой, теряешь потом непосредственное восприятие красоты, подходишь к художественному произведению с непомерными субъективными требованиями, зачастую с требованиями одного лишь переживаемого момента.

   А другие обрывают у цветка его лепестки, ищут законов в его построении, химически разлагают нектар, исследуют аромат и требуют от искусства лишь врачевания своих болячек, житейской пользы. Они жалуются, что из тысяч цветков можно добыть только один грамм меду, а то, что волновало сердце и радовало глаз, они часто называют пустоцветом.

   Что пережил я от картин на выставке, полагаю, пережили и другие, решившие потом отдать себя искусству. Много нас, охваченных восторгом, вступило на этот заманчивый путь, усеянный камнями неудач и разочарований. В борьбе мы устилали путь более сильным и ложились в основу пирамиды, на вершину которой взобрались лишь очень немногие. Часто обессилевшие, теряющие веру в себя, мы ждали помощи от тех, кто зазвал нас на этот путь. Мы верили в силу своих учителей.

   А в то время было две таких силы, два великих учителя, мощно властвовавших над сердцами молодежи: Репин и Поленов. Репин стоял в отдалении от нас, освещая нам путь лишь своими произведениями, в то время как Поленов непосредственно соприкасался с учащейся молодежью в Московском училище, был ее учителем и вдохновителем.

   К сожалению, мне не пришлось учиться у него, так как я поступил в школу после ухода из нее Поленова, но и тогда сохранилось все его влияние на школу. Все свежее, красивое и сильное у молодых художников было главным образом наследием от Поленова. Он был их учителем, отзывчивым на все новое и свежее, что вносила талантливая молодежь. Всем он протягивал крепкую дружескую руку.

   Мне передавали, как восхищался Поленов "Девушкой под деревом" Серова, любовался новой трактовкой и советовал своим ученикам учиться у него.

   Поленов радовался каждому талантливому мазку своего ученика, увлекался всяким новым подходом в живописи, проявлением своего "я".

   Таким представлялся мне Поленов, я много наслышался о нем, но увидеть его мне долгое время не удавалось. Вместе с другими я с нетерпением ждал лишь появления его новых произведений.

   Мы изучали каждый его мазок, следили за его красками и узнавали про лак, которым покрывал свои картины Поленов. Словом -- перед ним преклонялись.