Воспоминания о Рерихах

Е.И. была ярым врагом пошлости и вульгарности во всем — больше всего в искусстве, музыке, в личной жизни, разговоре — сурово осуждала эти качества. Но также понимала и считалась с человеческими слабостями и жалела малых в духе. В тех же, где еще теплилась искорка сердца и желание стать лучшим, — она помогала им и поддерживала сочувствием и советом.

«Помните о клятве данной, о завете великодушия! Сколько красоты в постоянном самоусовершенствовании, но как ничтожно число понимающих и владеющих этим великим искусством. Правда, это доступно только сильному духу. Лишь высокий дух может идти кратчайшим путем…

Пора оставить всякую грубость. Сказано, что «не столько подлость, как именно грубость является препятствием на пути эволюции». Непристойно действовать секирою. Разве возможна трансмутация центров, даже их открытие при грубости… Когда же начнем сознательную жизнь?!»

Послесловие

Читая эти материалы, невозможно не чувствовать себя в какой-то степени если не участником, то, во всяком случае, свидетелем уникального явления: зарождения и развития рериховского движения в США.

Нам, друзьям и сотрудникам нью-йоркского Музея, повезло — мы имели возможность слышать живые воспоминания первых учеников Рерихов: Зинаиды Григорьевны Лихтман-Фосдик, Катрин Кемпбелл-Стиббе, Гизелы Ингеборг Фричи, Франсис Грант. Таким образом, целый век — от детства и юности самих Рерихов до ухода из жизни их первых сподвижников — прошел как бы перед нашими глазами.

Из записей Елены Ивановны и ее рассказов своим ученикам мы знаем о самых первых ее контактах с Учителями. Сейчас, почти сто лет спустя, мы видим всю историю рериховского движения и развития философии Агни-Йоги. Для нас это живая история не только Учения, но и людей, стоявших у его истоков.

Наверное, по прочтении настоящего издания читателям интересно узнать о дальнейшей судьбе сподвижников Рерихов и о том, как работает нынешний Музей. Попробуем хотя бы вкратце осветить эти вопросы.

Луис и Нетти Хорши, хотя и продолжали вести материально благополучную жизнь, не избежали личной трагедии. Их сын Флавий, как говорится, «пошел по плохой дороге», а в начале 70-х годов был убит в подвале здания первого Музея, к тому времени принадлежавшего Хоршам.

И. Фричи и К. Кемпбелл рассказывали, что Елена Ивановна очень любила Нетти Хорш, но знала, что материальное

благополучие было слишком важно для нее и Луиса. По воспоминаниям И. Фричи, Мастер через Елену Ивановну предупреждал, что если у Хоршей будут дети, то стремление к богатству станет для них главной целью жизни и отвратит от Учения. Так и произошло…

Большая часть захваченных Хоршами картин Н.К. Рериха была распродана частным коллекционерам. Около ста работ были переданы Хоршами Университету Брандайс, под Бостоном.

Ориола Хорш стала художницей. Луис Хорш умер в конце 70-х годов. Его жена, Нетти, провела последние годы своей долгой жизни во Флориде в состоянии полного слабоумия и умерла в 1991 году.

Морис Лихтман очень тяжело пережил трагедию первого Музея. Надо сказать, что Рерихи любили и высоко ценили Мориса. Например, его знание каббалы было настолько глубоким, что они обращались к нему за консультациями. Морис был мягким, добрым и в высшей степени порядочным человеком, и предательство его сестры Эстер, «Иентусь», явилось для него такой травмой, от которой он так и не смог полностью оправиться. Но, с другой стороны, будучи всецело на стороне Рерихов, он не смог, подобно своей несгибаемой жене, вступить в «схватку» с бывшими друзьями и соратниками, ставшими теперь открытыми противниками. А это, в свою очередь, привело к тому, что они с Зинаидой Григорьевной решили расстаться.

После развода Морис переехал в Санта-Фе (штат Нью-Мексико), где вместе с двумя компаньонками — Клайд Гартнер и Дорис Кербер — открыл художественную галерею «Арсуна». Для продажи в этой галерее Елена Ивановна даже отдала Морису свою коллекцию картин Н.К. Рериха. Однако по натуре Морис не был бизнесменом, и дело не пошло. Он женился, пытался заработать на жизнь преподаванием музыки и концертированием, но все это давалось ему с большим трудом. В последние годы он почти прекратил контакты с остальными членами «первой группы».

Об Эстер Лихтман известно очень немного. Мы знаем, что до приезда в Соединенные Штаты она жила в Швейцарии со статусом беженца, и в начале 20-х годов Луис Хорш помог ей перебраться в Америку, где она сразу же стала активным членом первой рериховской группы в Нью-Йорке. Известно также, что она сыграла ключевую роль в роковой истории предательства

Рерихов Хоршами и затем лжесвидетельствовала против Рерихов на суде. С какой-то неизвестной нам целью она ездила с Л. Хоршем в Германию в самом конце 30-х годов. Последние годы Эстер жила в штате Коннектикут; после того как на нее упал книжный шкаф, она превратилась в полного инвалида и умерла в доме престарелых в начале 80-х.