Воспоминания о Рерихах

В последующих встречах с Зинаидой Григорьевной Рерихи рассказали ей, что они были посланы в Нью-Йорк для духовной работы и учреждения культурных организаций в этом городе и что они прибыли сюда, уже зная имена членов группы, которая должна была вскоре собраться для выполнения этой задачи. Поразительно, что Рерихам не надо было искать людей обычным образом: они уже знали, кто был избран, и оставалось лишь собрать их возле себя. Интересно и то, что эти несколько избранных вовсе не были подготовленными теософами: они были новичками — по крайней мере, в этой жизни — в духовных и эзотерических науках.

Когда пошла серьезная работа, начались и постоянные духовные встречи Рерихов с новыми учениками по вечерам каждую субботу, а иногда и чаще. Все, что говорилось и происходило во время этих встреч, Зинаида Григорьевна записывала в своем дневнике, хотя, конечно, происходили и вещи, не подлежавшие никакой огласке, а потому и не записанные. Были и вещи, которые передавались только устно; они составили часть «священного предания» Живой Этики.

Спустя почти три года Рерихи отправились в Индию, откуда начали свою знаменитую Центральноазиатскую экспедицию. Младший же сын художника, Святослав, вскоре вернулся в Нью-Йорк, чтобы участвовать в руководстве организациями, учрежденными Рерихами и их сотрудниками в Америке. Работа собранного Николаем Константиновичем и Еленой Ивановной коллектива продолжалась и расширялась, и сами они продолжали направлять ее, где бы ни находились. Многое об этой работе уже известно из многочисленных писем старших Рерихов, уже опубликованных издательством «Сфера» в нескольких томах.

Зинаида Григорьевна же продолжала свои дневники, записывая сны, послания, беседы, проводимую работу со всеми ее сложностями, успехами и неудачами. Ее дневник является замечательным документом, запечатлевшим как уникальные сведения о духовной жизни Рерихов, так и подробности истории рериховского движения, которые, не будь этого дневника, так и остались бы для нас неизвестными. Эти записки представляют для нас особую ценность, поскольку их автор был непосредственным свидетелем скрытой от посторонних глаз внутренней стороны жизни и деятельности Рерихов и почти всех самых серьезных событий в их внешней работе, как в Америке, так и в России. Например, Зинаида Григорьевна была с Рерихами в Москве в чрезвычайно важный для них момент летом 1926 года. Она путешествовала с ними на Алтай, а на следующий год приехала к ним в Монголию и оставалась там до выхода их экспедиции в Тибет. Она была единственным человеком, который с самого начала их работы под руководством Учителей делил с Рерихами почти все, что они делали и что испытали на своем пути.

Н.К. Рерих еще дважды приезжал в Нью-Йорк, и Зинаида Григорьевна подробно записывала свои впечатления от общения с ним и наблюдения за его духовным и административным руководством деятельностью всех учреждений. Кроме того, в 1928 году она вместе с Ф. Грант посетила Рерихов в Дарджилинге.

К сожалению, в середине 1930-х годов на смену успешному проведению самой широкой культурно-просветительской работы рериховских учреждений в США, а также утверждению международного Пакта Рериха в Южной и Северной Америках пришли тяжкие и неспокойные годы, когда три члена группы, державшие в руках бразды административного и финансового управления делами, отвернулись от Рерихов и сумели отобрать у них все: и музей со всем его содержимым, и институт, и сокровища искусства, — нанеся тем самым непоправимый урон работе и усилиям всего коллектива. И тогда дневник Зинаиды Григорьевны — как, впрочем, и вся корреспонденция самих Рерихов — наполняется этими проблемами: судами, конфликтами, горечью, и баланс теряется. Но тем не менее продолжаются и записи о начале и разворачивании новой работы во имя изначально поставленных целей — о ее успехах и достижениях.

* * *

К сожалению, мы не можем включить в настоящее издание полный текст дневника, который занял бы несколько томов. И вряд ли это нужно, поскольку непосредственные каждодневные записи содержат довольно много информации, не представляющей ценности для широкого читателя. Однако даже те записи, с которыми, на наш взгляд, следовало бы познакомить интересующихся рериховским наследием и его исследователей, образуют такой объем текста, что мы не в силах включить его в этот сборник. Мы вынуждены ограничиться записями тех периодов, когда Зинаида Григорьевна имела возможность непосредственного общения с Н.К. и Е.И. Рерихами от первых встреч до последнего расставания в 1934 году.

Возможно, многое в этом дневнике и озадачит некоторых из читателей. Ведь зачастую реальная жизнь не укладывается в прокрустово ложе формируемых нами догматических теорий, и вновь открываемая фактическая информация зачастую ломает наши вольные, но уже успевшие затвердеть умозрительные представления.