Воспоминания о службе в Финляндии во время Первой мировой войны. 1914–1917

События в городе Торнео 2 марта опередили остальные города края. Арест чинов головного участка Финляндской пограничной охраны явился делом рук немецких эмиссаров. Шведский пограничный город Хапаранда кишел немецкими агентами, были они и в самом Торнео. К сожалению, все это оставалось без внимания, хотя давным-давно указывалось кому следует на необходимость разгрузить Торнео и произвести переучет всех жителей, особенно иностранцев. Неудачное назначение вице-консулом случайного человека господина Вербицкого повело к тому, что это лицо не имело среди шведских властей должного уважения, и в результате мы не смогли очистить Хапаранду от вредного для нас элемента.

Когда срывали охрану границы, то начальник местного контрразведывательного пункта подпоручик Борисов (Михаил Николаевич), из прапорщиков запаса и податного сословия Тамбовской губернии, устроил совместно с военным цензором местного цензурного пункта прапорщиком Кирилловым (4-го гренадерского Несвижского полка) и при участии корнета 1-го Петроградского пограничного конного дивизиона Светличного выборы, на которых собравшиеся нижние чины провели его на должность начальника участка и председателя совдепа.

Когда выборы состоялись, то Борисов отдал распоряжение об аресте всех чинов смещенной охраны, кроме нижних чинов пограничной стражи, и отправлении их в Петроград.

Начальник головного участка отдельного корпуса жандармов подполковник Теренецкий-Климович, когда срывали охрану границы, оказался не на высоте своего положения и не только не постарался заменить там, где это было нужно, унтер-офицеров корпуса жандармов пограничниками, но, наоборот, бежал со своего поста первым, забравшись под скамейку вагона третьего класса поезда, отходившего на город Улеоборг, где был найден контролем, вытащен на платформу и жестоко избит…

Таким образом, граница оказалась в течение некоторого времени совершенно открытой, что дало возможность тем, кому это было нужно, проскочить в обе стороны.

Когда штаб корпуса узнал о срыве охраны границы, то сейчас же была послана телеграмма Борисову, как начальнику местного контрразведывательного пункта, с приказанием наладить пропуск и осмотр пассажиров и багажа. Эту телеграмму он счел за свое утверждение и стал широко пользоваться своей властью. Опираясь на солдатский комитет, он настолько завладел положением, что удержался на должности до ноября 1917 года, когда был арестован при попытке удрать за границу своим комиссаром, с которым не пожелал делить крупных барышей, получаемых им за пропуск за границу тех лиц, которые вследствие большевицкого переворота не могли выехать из России легально. Впрочем, пропускал он не всех, и как на наиболее отвратительную его проделку следует указать на арест генерала Римана, желающего выехать за границу с подложными документами, данными на имя ветеринарного врача. При обыске у madame Риман нашли 240 тысяч рублей. Генеральша, отдавая эти деньги, умоляла половину из них передать начальнику Главного управления государственного коннозаводства генерал-лейтенанту Здановичу, но нам неизвестно, дошли ли по назначению эти деньги. Отправление их в Петроград наделало много шума, едва не вызвав кровавой расправы за усмирение мятежа в 1905 году в Москве.

Третьим помощником, достойным Борисова, был комендант станции Кеми штаба капитан Потулов, убивший в пьяном виде стрелка 24-го Сибирского стрелкового полка. Он не поделил барыши с товарищем комиссаром (матросом) за внеочередной пропуск вагонов и, опасаясь с его стороны разоблачений, покончил с собой…

В Бьернеборге не обошлось без человеческих жертв. Дело в том, что туда еще 4 марта прибыли два матроса-большевика с эскадренного миноносца «Гайдамак», организовавшие митинг. Начальник участка пограничной охраны полковник Реслейн нацепил себе красный бант и играл значительную роль среди «товарищей».