Читаем Воспоминания о вкусной и здоровой пище, или Тайны супермаркетов полностью

Тот хмыкнул и повернул какой-то выключатель. Тоннель заполнился в обе стороны ритмичным грохотом группы «Рамштайн». Только теперь Сергей заметил, что с двух сторон от пульта управления дрезиной пристроились довольно мощные колонки. Ехать стало веселее. Некоторое время оба прислушивались к брутальному угловатому пению на немецком языке.

– Тьфу, чтоб ты сдох! – вдруг выругался Пацифик и переключил прожектор на дальний свет.

Сергей вздрогнул и поднял голову. Далеко впереди, почти на пределе видимости бежал человек. Он мчался длинными прыжками, словно заяц, попавший в свет фар. На нем свободно болталась слишком большая для него зеленая роба с белыми буквами на спине, но отсюда нельзя было разглядеть, что там было написано. Человек не оборачивался, и казалось, что он объят страхом или находится не в себе. Дрезина неуклонно его нагоняла. Пацифик посигналил, но тот не отреагировал.

– Скорость сбавь, – сообразил Сергей, – а то собьем!

Пацифик немного снизил скорость и посигналил опять, но человек продолжал бежать.

– Что это за мудак? – спросил Сергей внезапно охрипшим голосом.

Пацифик вцепился в рычаги управления.

– Назад поглядывай!

– Зачем?

Тот не ответил. Сергей оглянулся – сзади ничего особенного не было. Темень подступала почти вплотную к дрезине, казалось, что она гонится и за ней, и за бегущим человеком впереди. Он тряхнул головой и прогнал навязчивое видение.

– Слышь!? – повторил Сергей и тронул дрезинщика за плечо. – Я говорю – что это за клоун?

– Собьем – так собьем! – пробормотал Пацифик. – Нельзя здесь останавливаться.

Он выключил музыку и опять прибавил скорости. Дрезина стала нагонять бегущего. Теперь было видно, что он коренастый и черноволосый.

– Ты что, сдурел!? – крикнул Сергей почти ему на ухо.

– Уйди на хрен! – дернулся тот и сбросил с плеча руку Сергея.

Сергей понял, что сумасшедший дрезинщик явно готовился задавить человека. Если он это позволит, то станет соучастником преступления. Спина бегущего приближалась, но буквы все еще были неразличимы из-за складок ткани. Сергей приготовился оттолкнуть Пацифика и нажать на тормоз.

Человек вдруг исчез, словно провалился. Только у стенки тоннеля валялась скомканная зеленая роба. Они промчались мимо. Пацифик вздохнул и перекрестился левой рукой, затем утер пот со лба. Сергей ничего не мог понять. Он во все глаза вглядывался в тоннель.

– Куда он делся?

– Откуда мне знать? – с раздражением ответил дрезинщик. – Делся – и хрен с ним!

Оба замолчали, вслушиваясь в перестук колес и вглядываясь в темноту. Но никаких людей в тоннеле больше не появилось, чему оба были только рады.

На подъезде к «Волоколамской», когда Пацифик сбросил скорость, Сергей спросил.

– И часто здесь такое бывает?

Тот ответил не сразу и нехотя.

– Не знаю. Слышал я от ребят, что бегает здесь пара психов по ночам. Вроде бы безвредные, но кто их знает? Дробовик я с собой на всякий случай вожу, – он кивнул на длинный железный ящик под передним сидением.

– Обратно поедешь? – поинтересовался Сергей.

– Ага, счас! Теперь буду ждать здесь до утра. И зачем я только с тобой связался?

– За деньги, – ответил Сергей, рассчитываясь.

Возникшая было симпатия к чудному дрезинщику начисто исчезла после его готовности сбить человека в тоннеле и Сергей не стал больше ничего говорить, даже не протянул ему руку на прощанье.

На Волоколамской сонная дежурная открыла Сергею дверь на улицу, за что ей тоже пришлось заплатить. «Не дешевая у меня получилась ночка, – подумал он. – Зато познавательная. Хотя, зачем мне нужны эти знания?»

Оказавшись наверху, он с удовольствием вдохнул полной грудью свежий ночной воздух и зашагал к дому, до которого оставалось минут пятнадцать ходу.

Бегущий человек не шел у него из головы. Сергей подумал, что было бы, если бы он встретил такого же типа в тоннеле, по пути от вагона, в котором уснул, до ближайшей станции. Стал бы тот убегать от него или нет? А если бы их оказалось двое? Или если бы они обнаружили его спящим в вагоне? Нет, все-таки хорошо, что он не остался ночевать в метро.


4. НАВАЖДЕНИЕ (ЧАСТЬ 1)


Дальнейший путь пролегал мимо универсама «Шилда». Сергей вспомнил, что дома есть нечего, а у него разыгрался аппетит после ночных волнений. «Куплю чего-нибудь», – решил он. Но универсам оказался закрытым. Сергей удивился – ему почему-то всегда казалось, что он работает круглосуточно. К его счастью, недалеко от дверей маячила одинокая фигура продавца в белой куртке. Рядом стояла тележка на колесах, заполненная какими-то пакетами. Подойдя ближе, Сергей увидел, что это охранник с полубандитским лицом, одевший куртку продавца поверх формы.

– Чем торгуете? – спросил он.

– Ночные продуктовые наборы, – ответил тот, подавляя зевоту.

Сергей купил один набор. Дома он обнаружил в нем жаренную куриную ногу, два вареных яйца, соленый огурец, помидор, нарезанный хлеба, пакетик чая на нитке,

два кусочка сахара, таблетку «облегчатума» и даже разовую упаковку соли с надписью «Соль земли». "Прямо, как в поезде, – подумал он. – Заботливые, однако, люди работают в этой «Шилде».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза