Воспоминания об Илье Эренбурге

Пьеса Леонида Андреева "Дни нашей жизни", впервые напечатанная в XXVI книжке горьковских сборников "Знание" и поставленная в ноябре 1908 года петербургским Новым театром, пользовалась в России огромным успехом. И в Париже в эмигрантской библиотеке на улице де Гобелен спрос на номер "Знания" с пьесой Л. Андреева был велик. Поэтому естественно, что когда среди молодых большевиков, недавно приехавших из России, встал вопрос о выборе пьесы для благотворительного спектакля, они выбрали именно "Дни нашей жизни". Спектакль этот стал "гвоздем программы" традиционного русского бала в Париже. Доход от этих балов, в которых принимали участие не только политэмигранты, но и состоятельная часть русской публики в Париже, шел и на нужды революционной работы, и в помощь эмигрантской библиотеке, и для бедствующих политэмигрантов. "Нас всех, - вспоминает Полонская, увлекла мысль впервые сыграть новую пьесу Леонида Андреева перед парижской публикой, эта идея овладела нами, и нам удалось уговорить наших строгих старших товарищей доверить нам и утвердить выбранный нами "аттракцион" 2. Спектакль был откликом на ленинскую программу помощи приезжающим товарищам, и ставился он при участии ближайших сподвижников В. И. Ленина; понятно поэтому, что Владимир Ильич не мог не проявить интереса к постановке. Может возникнуть вопрос: если Ленин был на спектакле, то почему об этом не говорится в публикуемых воспоминаниях? Это легко объяснимо - в горячке и волнении участникам спектакля было не до зрительного зала, Ленин был не из тех, кто старался обратить на себя внимание публики.

Воспоминания Киреевой, сообщая ряд неизвестных до этого фактов и эпизодов начального периода парижской жизни Эренбурга, знакомя с первыми литературными опытами и замыслами писателя, позволяют живо представить юношу Эренбурга в городе, который так много значил в его судьбе.

Текст воспоминаний предоставлен М. Л. Полонским.

В конце 1908 года мы поселились вместе с Лизой М. 3 на улице Ги де ла Бросс, № 11. У Лизы была большая комната с камином, который иногда топился. У меня была маленькая комната без камина - все равно топить мне было не по средствам. Хозяйка - милая, ласковая нормандка мадам Обино - нас не притесняла, и мы жиля спокойно. По вечерам я часто заходила к Лизе погреться и поболтать о новостях дня.

1 Сим. Дрейден, В зрительном зале - Владимир Ильич, кн. 2, М., "Искусство", 1980, с. 13.

2 Личный архив Е. Полонской.

3 Имеется в виду Е. Полонская.

Однажды, зайдя к Лизе, я встретила у нее незнакомого юношу. Мы уже по некоторым мелким признакам научились тогда распознавать голодных и бездомных людей. Юноша сутулился, грел озябшие руки и от сладости тепла почти не обратил внимания на то, как знакомила его со мной Лиза. "Это товарищ Илья Эренбург, он работал в подпольной социал-демократической организации в Москве и в других городах, а еще раньше - в ученической организации. Так что у вас, Наташа, есть о чем поговорить с Ильей".

Мы действительно разговорились о нашем недавнем прошлом, и Илья несколько оживился. Оказалось, что он совсем недавно приехал из Москвы, привез материалы для В. И. Ленина, был ласково принят им и Надеждой Константиновной...

Мы стали встречаться часто. И не всегда говорили только о текущем моменте. Буквально через пару дней после того вечера Лиза вдруг продекламировала стихи Бодлера. Илья внимательно посмотрел на нее: "Это надо перевести на русский язык, вот так же - стихами. Вы сможете?" "Не знаю, - сказала Лиза, - но хочу попробовать..."

По вечерам наш кружок собирался у Лизы вокруг камина. Мы проводили там большую часть вечера, если не шли на Бульмиш. У Лизы было тепло - а это зимой самое главное. А иной раз бывал и роскошный ужин - мы выходили на улицу к соседнему углу, где стояла жаровня для каштанов, - на всех углах Парижа, в особенности в бедных районах, стояли по вечерам эти жаровни. Закутанные француженки, обычно старухи, жарили каштаны. Какое удовольствие было держать в озябших руках эти теплые пакеты и знать, что сейчас вернемся домой и горячие каштаны согреют в желудки...

В наш кружок входили Поль Студентский - скромный юноша, влюбленный в естественные науки и поглощавший огромное количество книг, он учился в Эколь Политекник; Виталий Элькин 1 - человек значительно старший нас по возрасту, как будто без определенных занятий, без профессии, любитель поэзии, к нему очень тепло относился Владимир Ильич (об отношении В. И. сужу по тому, как он обращался к нам при встречах на собраниях). Теперь постоянным гостем нашим стал и Илья Эренбург, которого Владимир Ильич звал "Илья Лохматый", - пылкий, неустоявшийся юноша, он бросался от науки к поэзии, потом к искусству, воспринимал все живо, но пока еще несколько поверхностно.