Воспоминания Пьера Изместиефф, потомка русского княжеского рода Долгоруких и французского рода Блукет, талантливого шпиона, успешного бизнесмена, люб

Рассказал я о произошедшем стюардессам, и они меня угостили шампанским. Постепенно в самолет начали заходить другие пассажиры и занимать свои места. Дверь закрыли, и стюардесса попросила пристегнуть ремни. Но неожиданно для всех дверь открыли, и стюардесса пропустила в самолет одного из тех мужчин, которые привезли меня в аэропорт. Он потребовал мой документ и с ним ушел. Мы — в ожидании: пять минут, десять, двадцать, проходят все двадцать пять. Сам капитан подошел ко мне и объяснил, что больше он ожидать не может и попросил меня покинуть самолет вместе с моим чемоданчиком. Я ушел и самолет улетел без меня.

Прошло еще минут десять, откуда-то возвратился мужчина с моим документом, сказал, что все в порядке, что я могу лететь. Часа через четыре меня снова посадили без билета в самолет Alitalia, улетающий в Милан.

В Милане дела были дрянь. Я узнал, что только что закончилась авиазабастовка в Италии. Поэтому скопилась масса ожидающих пассажиров, а все самолеты были переполнены. Мне захотелось навестить Валентину. Я с ней созвонился, и она сказала, что меня ждет. У билетной кассы я, обойдя очередь, рассказал людям о моей судьбе, о том, что меня только что выпустили из тюрьмы в Ливии. Только после этого мне удалось купить билет и долететь до Гамбурга. Здесь я встретил Валентину, и мы хорошо провели вместе время. Я играл с ее маленьким сыном Флорианом, потом мы вкусно поужинали у нее дома (она отлично запекла утку) и легли вместе спать. Я еще не знал о том, что через девять месяцев после этой ночи родится наш Александр.

Глава 11

Успешным был для меня 1979 год. Я с удовольствием работал и ощущал, что моя работа приносит мне удовлетворение и радость. Мне нравилось принимать быстрые и точные решения. Я добивался нужных результатов, но при этом всегда знал, что несу полную ответственность за свои действия. Один в поле не воин — так гласит русская пословица. И я был не один. Я всегда опирался на мою небольшую команду, о которой хочу рассказать. Это моя умнейшая секретарша Анна Шеро, всегда понимающая с полуслова, и Жан-Франсуа Торнье, который лучше всех был способен спланировать кухни и прачечные, а также составить полную спецификацию всего гостиничного оборудования. Роль архитектора у меня выполнял Жан-Жак Гиро. Он отвечал за чертежи зданий и за техническую спецификацию. За оформление гостиниц и ресторанов отвечала мисс Тиксие. Юриста не было, контракты писал я.

Летом 79-го произошло неожиданное событие: на теннисном турнире я совершенно случайно встретил моего друга детства и юности Даниеля Израеля. Он совершенно не изменился. Мы сразу друг друга узнали и, естественно, возобновили прерванную на семнадцать лет дружбу. Он поменял свою фамилию на Лоре — те же буквы, но в другом порядке.

Я продолжал летать в Москву. В сентябре, впервые за 59 лет, дед полетел со мной на нашу историческую Родину. В отличие от меня у него был французский паспорт. Мне удалось его убедить, что он ничем не рискует, так как времена сталинских репрессий давно позади. Мы отправились с дедом на десять дней. Он из Рабата, а я из Парижа. Я договорился с Валентиной, что она тоже приедет. Конечно, для деда главная цель поездки была — встретиться с братом Николаем и двоюродной сестрой. Сразу по прибытии мы поехали к ним. Встреча была очень душевная. Братья расплакались, сестра тоже. Дядя Николай и дед сразу пошли в парк гулять и разговаривать. Возвратились они только часа через два. Мы решили поужинать все вместе вечером следующего дня в ресторане гостиницы «Националь». В этой гостинице остановились мы с дедом и Валентина, но все в разных номерах. Дед пригласил на ужин Валентину. Ужин прошел очень хорошо и радостно, никто не плакал. Дед рассказывал о своей жизни в Марокко, братья вспоминали о своем детстве. Мы с Валентиной поняли, что стали свидетелями исторического момента моей семьи.

В этот приезд в Москву Валентина познакомила меня с ее богатым любовником Руди Кроннингом. Он тоже остановился в гостинице «Националь» в сто первом номере. Это был приятный мужчина, старше меня лет на пятнадцать, небольшого роста. Одет был всегда очень элегантно. Он рассказывал мне, что закупает нефть в СССР, а его хобби — это коллекционирование картин художника Клевера, которые Валентина помогала ему доставать. Наша с ним встреча прошла без каких-либо инцидентов, все-таки мы — цивилизованные и воспитанные люди. Потом я узнал от Валентины, что меня он принял за французского плейбоя и позволил ей немного погулять со мной, не сомневаясь, что ее увлечение мной скоро пройдет. О беременности Валентины в тот вечер не знал ни он, ни я.