Воспоминания, письма, дневники участников боев за Берлин

Наступила ночь. С упоением работали на огневых артиллеристы капитанов Гурьянова и Бендера, За пять часов были отрыты окопы полного профиля.

На КП в Тельтове составляется план, по которому утром тонны металла упадут на Берлин. В основу кладётся централизованный массированный огонь. Огонь направляется на военные объекты, узлы сопротивления, на перекрёстки улиц, станции метро и железные дороги.

К утру планирование дошло до расчётов.

Вот уже выложены и рассортированы боеприпасы согласно таблице огня. На снарядах и минах надписи: "По Берлину – за Ленинград!", "За Сталина!", "За Родину!".

Приготовления закончены.

– По Берлину – огонь! – скомандовал генерал-майор артиллерии Краснокутский, смотря на часы.

Было 10 часов утра 24 апреля. Сотни командиров повторили команду. Давно ждали этой команды солдаты, шедшие от Москвы, Волги, Ленинграда и Кавказа. Дождались!..

Снаряды прорезали воздух, пророкотали "катюши" – артподготовка началась.

Прямо в садах Тельтова и Рульсдорфа стояли пушки-гаубицы. Война достигла сердца Германии. Страшна была врагу её нарастающая поступь. Цивильные немцы растерянно и блудливо смотрели на наши орудия, что-то говорили друг другу, льстиво улыбались нашим бойцам:

"Штарк артиллерия", а артиллеристы, утирая пот с разгорячённого лица, отвечали: "То-то!"

Немецкое логово сотрясали залпы сталинской артиллерии. 85 минут артиллерийского огня достаточно было для того, чтобы мотопехота начала бой на северном берегу канала. Вместе со стрелками двигались офицеры-артиллеристы. По их сигналам массировался огонь. Три-четыре дивизиона орудий разного калибра, подчиняясь воле командира, обрушивали свой огонь на те кварталы, где противник еще сопротивлялся. Пока одни стреляли, другие подготавливали огонь.

Бой уходил дальше. Танки вышли на улицы Целендорфа и Лихтер-фельде, к железной дороге Бранденбург-Берлин. Плацдарм был захвачен.

Первый день штурма подходил к концу. Через переправы бесконечным потоком шла артиллерия, догоняя танки. Минутные остановки – и в гуще битвы слышны неторопливые солдатские разговоры:

– А, пожалуй, Берлину от нас крепко досталось.

– Что и говорить!

– А ты знаешь, как Сталин сказал: "Артиллерия – бог войны!". Стягивались силы на плацдарм. В короткие ночные часы снова заводилась пружина наступления.

Утром опять в бой. Из рук в руки передаются листовки: "Мы в Берлине!", "Победа близка! Сильнее удары по врагу!".

ГВАРДИИ МЛАДШИЙ СЕРЖАНТ В.РОМАНОВ На восходе солнца

На пути к Берлину наше стремительное наступление преградил Тельтов-канал.

Этот последний водный рубеж у врат своей столицы немцы особенно укрепили, они прикрывали его сильным огнём.

Каждый понимал, что исход Берлинской битвы решит исход всей войны, что дорог каждый час. Бойцы молча смотрели на северный берег Тельтов-канала., на большие каменные дома, откуда немцы били прямой наводкой из орудий, градом пуль и осколков усыпали южный берег.

Канал как канал и не очень широк, но течёт он уже в самом городе, в бетонированных берегах. Немцы взорвали все мосты через канал, а все подходы к нему заранее пристреляли.

И всё же мы знали, что этот канал задержит нас ненадолго, что в ближайший час будет наведена переправа.

Несмотря на усталость, как-то не спалось в эти апрельские ночи. У всех было приподнятое настроение. Ещё не было сказано, когда именно начнётся штурм, но уже всё было приготовлено к нему.

Мы заняли огневые позиции на юго-восточной окраине Рульсдорфа, в трёх километрах от канала.

На тёмных улицах пригорода стоял неумолкаемый гул моторов и лязг брони. Лучи прожектора что-то искали в небе, со всего размаха падали на город, как будто хотели одним ударом покончить с ним.

Ночью меня вызвал командир батареи капитан Кузнецов. Он передал приказание, которое я повторил с особой радостью.

Сегодня же при восходе солнца мы должны дать батарейный залп по миномётной батарее противника, которая обстреливает подходы к каналу. Дорога на огневую простреливается, пробираться будем без света. Дистанция между машинами – 50 метров.

И вот настал этот час.

– По местам! Выводить!

– Моторы!

Расчёты быстро заняли боевые места, и машины с рёвом покинули укрытия.

Со снятыми чехлами "катюши" вихрем помчались к огневой позиции.

Приближался рассвет. В воздухе запахло сыростью и прохладой. Уже близок канал.

Мы мчались по дороге, обсаженной с обеих сторон деревьями. Тут же стояли танки. Пока они притаились.

Мы слышали, как приветствуют нас танкисты: – Гвардейцы, успокойте их! – кричали нам.

Немцы то и дело обстреливали берег минами и снарядами – они разрывались совсем близко, но ничто не могло нас остановить.

На передовой машине был наш командир батареи.

Впереди кладбище. Около него, замедлив ход, остановилась первая машина. Комбат дал знак разворота, и ыы поняли, что здесь-то и есть наша огневая.

Установки заряжались с какой-то особенной быстротой, как никогда быстро работали подъёмные механизмы, и 64 направляющих заняли полувертикальное положение. Командиры доложили о готовности орудий к стрельбе.