Воспоминания пропащего человека

Раз он пришел к моему знакомому издателю Кожанчикову[239] купить тысячу экземпляров одной детской книги, рекомендуя себя при этом домовладельцем из Коломенской улицы и распространителем общеобразовательных книг в провинции, причем просил Кожанчикова, чтобы он уступил ему товар половину на деньги, а другую на вексель Во время беседы с Кожанчиковым он так заинтересовал его рассказами о своем знакомстве с разными выдающимися писателями, что тот, как говорится, и уши развесил, послал для него за бутылкою водки и целый день удерживал, слушая его рассказы. На другой день повторилось то же, и Кожанчиков уже готов был уступить его предложению, однако, спохватившись, навел о нем справки у книгопродавцев и отказал в продаже. Но Волков и тут недаром вел рассказы, он взял у Кожанчикова на несколько рублей игрушек для своих внучат и, конечно, не заплатил денег. Впрочем, Кожанчиков не обижался на это; он сказал мне, что Волкова можно неделю слушать, платя ему по три рубля в день за рассказы.

Кроме своей деятельности по продаже и покупке книг, Валков с сестрою открыл в Красном, или близ Красного Села, харчевню и мелочную лавку, но тут дело было не в торговле, а в том, что, имея большое знакомство между офицерами, доставляя по-прежнему им разные книги, он вместе с тем от имени сестры ссужал их небольшими деньгами за большие проценты. Для характеристики его деятельности на этом поприще не мешает привести следующий случай.

Однажды Волков ссудил служившего в конвое его императорского величества князя N небольшою суммою под расписку.

Через месяц или полтора он, прослышав, что князь получил деньги, явится к нему с предложением каких-то книг. Князь, купив у Волкова книги, отдает вместе с тем и долг, занятый у него под расписку.

— Ах! Ваше сиятельство. — говорит Волков. — действительно, мне деньги очень нужны, но я сегодня пришел к вам только предложить вот эти книжечки, так расписку-то вашу и не захватил с собой. Впрочем, все равно, если можете, так уж позвольте мне должок-то, а я, как приду домой, так и разорву вашу расписочку.

— Хорошо. — отвечает князь. — наверно вторые деньги с меня не спросишь?

— Нет, как это можно, ваше сиятельство! Вы уж будьте покойны.

Проходит после этой получки месяца два. Волков обращается к одному из своих приятелей, букинисту Груздеву.

— Андрей, — говорит он, — хочешь заработать красненькую?

Груздев был человек без средств и притом семейный.

— Как красненькую не хотеть заработать! — отвечает он. — Да за красненькую я дня тебя что хочешь сделаю. Ведь ты меня не пошлешь же кого-нибудь душить или поджигать.

— Нет, я пошлю тебя только в Царское Село — вот по этой расписке получить деньги. Видишь ты, этот князь мой хороший знакомый, он занял у меня деньги и сказал: «Вы уж не беспокойтесь ко мне ездить за деньгами, я сам пришлю». Да вот и не присылает. Мне самому совестно ехать к нему за получкой, а деньги-то нужны, так уж я лучше тебе красненькую дам за то, что ты съездишь к нему да получишь. Я и надпись сделаю на расписке, что доверяю получить тебе.

Груздев, ничего не подозревая, поехал в Царское Село. Придя в квартиру князя, подает ему расписку.

— Вот, ваше сиятельство. — говорит Груздев. — Волков послал меня получить с вас по этой расписочке.

— Как, — вспылил князь, — ведь я ему заплатил долг!

— Я не знаю, — сказал оторопевший Груздев, — он послал меня к вам и говорил, что не получал.

Тут князь еще больше озлобился и, показывая на лежавший на столе револьвер, проговорит:

— Если бы он сам ко мне теперь явился, так я бы его, подлеца, сейчас из этого револьвера застрелил, как собаку.

«А я стою, — рассказывал покойник Груздев. — ни жив ни мертв, хотел было бежать да и то боюсь. Потом князь несколько раз прошелся по комнате и, подойдя к столу, вынул из него деньги и отдал мне».

— На, отвези ему, подлецу, — сказал он. — только скажи, чтобы он мне не попадался на глаза.

Но Волков и приятеля своего надул: он не только не отдал обещанные десять рублей, но и за проезд Груздев с трудом получит свои деньги[240].

Подобными проделками везде и всюду Волков настолько испортил свою репутацию, что в настоящее время и знакомые, и покупатели, и торговцы от него отстраняются. Притом же и пьянство настолько его заело, что он совершенно опустился и теперь попеременно находится или в больнице или в Вяземской лавре.

Был между старыми мешочниками-книжниками и такой оригинал, которого нельзя пройти молчанием. Это памятный еще всем книгопродавцам и собирателям книг букинист Семен Андреев, известный более под именем Семена Гумбольдта. Такое прозвание он получил отчасти потому, что своею физиономиею (фигурою) действительно был похож на бюст Гумбольдта, а вместе с тем и потому, что любил пофилософствовать: он всегда в трактире сидел за чтением какой-нибудь книги и непременно критиковал и рассуждал о прочитанном.