Воспоминания русского Шерлока Холмса. Очерки уголовного мира царской России

– Я Агриппина Яковлевна Чудинская, вдовею пятый год. Муж мой содержал извозчичий двор и оставил мне после себя 8 тысяч рублей наследства. Хлеб я себе зарабатываю шитьем. Истосковалась я за эти годы, живя одинокой вдовой без мужской поддержки; однако соблюдаю себя строго и знакомств с мужчинами никаких не вожу. Вот и надумала я, чувствуя себя не старой и имея капиталец, отчего бы мне снова не обзавестись мужем? Поговорила я с моей подругой, так, мол, и так, думаю к свахе обратиться насчет законного брака. А подруга моя, этакая шустрая, разбитная, и говорит: «Кто же это нынче к свахам обращается! На то, – говорит, – есть "Брачная газета". Погляди объявления и выбирай мужа любой масти по вкусу». Я послушалась, купила газету и принялась читать. Много там разных объявлений, всякий там себя восхваляет и норовит товар лицом показать. Один пишет, что он симпатичный брюнет, непьющий и играет на гитаре; другому, очевидно, похвастать нечем, так он просто и пишет – «совершенно свободный от мобилизации». Однако я облюбовала вот это объявление, – и она протянула мне газету, где чернилами было обведено: «Солидный человек желает вступить в брак с честной девушкой или вдовой. Требуется пять тысяч приданого для расширения торгового дела. Писать в Главный почтамт, до востребования, предъявителю квитанции № 4321».

– Я по этому адресу написала, рассказала все про себя и между прочим сказала, что если вы окажетесь мужчиной подходящим, то готова буду вступить в брак и доставить приданое. Я просила назначить мне свидание для знакомства и для ответа приложила свой адрес. Дней через пять получаю письмо, очень почтительно и ловко написанное. Он называет меня «таинственной незнакомкой», «родной душой» и разными прочими чувствительными именами. Желая себя показать и увидеть мою личность, он назначает мне свидание на Тверском бульваре, у памятника Пушкину, в такой-то день, в 11 часов утра, и пишет, что для приметности будет сидеть на скамейке с правой стороны и читать газету. С нетерпением ждала я срока, и в назначенный день, одевшись почище, в новых серьгах и золотом браслете я за полчаса до одиннадцати подходила к пушкинскому памятнику. А сердце так и стучит. Кого-то, думаю, Господь мне пошлет. Смотрю, а справа сидит с газетой в руках какой-то просто красавец мужчина: этакие черные усищи, и сам брюнет, в пальте с каракулевым воротником и каракулевой шапке. Я села на ту же скамейку и осторожно покосилась на него. Он тоже взглянул на меня и продолжал чтение. Посидела я минут с пять, покашляла, высморкалась в батистовый платок и думаю, что будет дальше. А он сидит, точно аршин проглотил, и хоть бы что. Посидела я еще немного, и разобрала меня злость.

– Очень даже странно, – говорю, – с вашей стороны, сами публикуетесь в «Брачной газете», ищете невесту с приданым, а, между прочим, молчите, как колода.

Мужчина, как показалось мне, растерянно посмотрел на меня, подумал с минуту, огляделся по сторонам, скомкал газету, спрятал ее в карман и, улыбнувшись, ко мне пододвинулся.

– Вы, – говорит, – извините, я такой рассеянный, зачитался газетой и все забыл. Только здесь нам толковать будет очень неудобно. Перейдем через улицу в Филипповское кафе, позвольте вас попотчевать чашкой шоколада.

– Мерси, очень приятно, – отвечаю.

И мы отправились. Странным спервоначалу он мне показался: отвечает все как-то невпопад, чего-то хихикает. Я даже заметила ему:

– Что это вы такие странные?

А он отвечает:

– Это я от конфуза, по первому знакомству. Потом обойдется.

И действительно: он стал разговорчивее, заплатил по счету 1 рубль 25 коп. и пошел даже провожать меня до дому. О себе он говорил немного, сказал, что имеет какое-то дело, какое – не знаю, и назвался Петром Николаевичем Ивановым. Прощаясь, я просила его заходить в гости почаще. Он обещался и вправду зачастил. Зашел он ко мне два раза попить чайку, говорил о нашей будущей жизни и даже свадьбу хотел сыграть через месяц. Зашел он ко мне и в третий раз; побеседовали мы с ним все о том же, а потом он и говорит:

– Вот что, Агриппина Яковлевна, вы бы отпустили мне целковых двести наперед из приданого. А то тут всякие расходы и хлопоты предстоят относительно свадьбы.

Подумала я, подумала да и отвалила ему, дурища, двести рублей. Он спрятал деньги и в первый раз поцеловал меня, г. начальник (тут моя посетительница конфузливо потупилась). Обещал он зайти на следующий день, но не зашел. Прошло еще два, три дня, неделя, а его все нет. Всполошилась я. Что, думаю, тут делать? Села да и написала до востребования ему письмецо. На третий день получаю ответ. Вот он, г. начальник.

Я прочел: