Воспоминания с Ближнего Востока 1917–1918 годов

На новом посту Параквин столкнулся с едва ли менее, а во многом и более сложной задачей, хотя в военном отношении действия вверенных ему войск увенчались – после некоторых неудач – взятием Баку 14–15 сентября 1918 г. Эти бои стали последней победой Центральных держав над войсками Антанты во всей Великой войне, однако воспользоваться ее плодами было невозможно. В том числе потому, что и без того сложные отношения между германскими военными советниками и османским генералитетом обострились еще сильнее. Параквин уверял, что именно его усилия привели к тому, что Баку удалось взять вопреки вопиющей нерешительности и непрофессионализму турецкого командования. Тем более он был возмущен картинами разорения и мародерства во взятом городе, а также полным пренебрежением его протестами со стороны главного триумфатора – Нури-паши. Его начальник – Халил-паша – хотя и питал к Параквину дружеские чувства, довольно легко избавился от возмущенного подчиненного, поддавшись эйфории после последней османской победы в Великой войне. Германский майор вместе с несколькими коллегами уехал в Тифлис, где с июня 1918 г. действовала германская военная миссия генерала Ф. Кресса фон Крессенштейна[11], тщетно апеллируя в подробном отчете к Г. фон Секту, возглавлявшему с декабря 1917 г. османский Генеральный штаб[12]. Новое назначение, непременно вне рядов османской армии, где теперь для него любые посты были исключены, Параквин получить не успел. Ему сильно повезло в том, что он, везя с собой значительное количество документов командных инстанций, где прослужил более года, успел благополучно добраться до Германии еще до того, как революционный хаос охватил железные дороги всей Восточной и Центральной Европы. 9 ноября 1918 г. Параквин уже лично наблюдал главные события Ноябрьской революции в Берлине.

Не менее увлекательной могла быть и следующая стадия карьеры Параквина, ведь он – в отличие от подавляющего большинства своих коллег – был готов принять необратимые политические изменения и даже не побоялся заявить об этом, вступив в политические дебаты. Однако вопреки установлению республики и значительной трансформации прежних институтов власти и общества вооруженные силы сохранили в лучшем случае снисходительное отношение к новому государственному устройству[13]. Разгром Советской Баварии и провал Капповского путча парировали, как тогда казалось, угрозы и справа, и слева. Офицерам-республиканцам, а тем более сторонникам социал-демократии в рейхсвере места быть не могло, невзирая ни на какие прежние связи и знакомства. Поэтому Э. Параквин после четверти века военной карьеры решил начать новый этап своей жизни, связав ее с переобучением в Мюнхенском университете (специальность – современные языки) и частными заработками. Его выступления в прессе, по-видимому, не принесли должного эффекта, так что следующие десятилетия он прожил вдалеке от исторических событий. Написание публикуемых здесь воспоминаний стало, вероятно, наиболее заметным вкладом в его наследие и достойным венцом былой карьеры офицера Генерального штаба.

Эрнст Параквин умер 23 сентября 1957 г. на 82-м году жизни. Он не был женат и не оставил потомства, что делает особую честь его семье, сохранившей память о своем незаурядном родственнике.

2. Вокруг отвоевания Багдада, 1917–1918

Османская империя в ходе Великой войны оказалась в самом тяжелом стратегическом положении из всех стран Четверного союза, воюя на многих фронтах (турецкие коллеги насчитывают до семи!) без минимально необходимой для этого инфраструктуры. Отдаленность полей сражений и невиданный размах военных усилий – до двух миллионов мобилизованных в османские армии – могли компенсировать очевидно непосильную задачу, однако лишь временно. Несмотря на героическую оборону Галлиполи и упорные попытки наступать или сорвать неуклонное наращивание вражеских армий, кольцо сжималось. После тяжелых неудач на Кавказском фронте в кампанию 1916 г. на следующий год пришел черед неизбежных поражений и на других театрах военных действий. Первой из знаковых катастроф стала утрата Багдада 11 марта 1917 г., с которой младотурки не желали смириться, хотя продолжала назревать и последовала в ноябре – декабре 1917 г. не менее существенная драма в Палестине, где британские войска вошли в Иерусалим.