Воспоминания склеротика

      Она пришла к нам на второй курс. Я, увидев её, решил, что на занятиях присутствует инспектор министерства высшего образования, поскольку выглядела она солиднее даже самых великовозрастных, вроде меня, и слово студентка никак не подходило этой красивой и серьезной даме. Позже я узнал о её судьбе, и стало ясно, почему она запоздала с обучением в институте. Но знал я о ней только  самое главное: узница Сталинских лагерей, бывшая актриса. Более обстоятельно о её судьбе я прочитал в биографическом романе «Жизнь сапожок не парный». Её автор Тамара Владимировна Петкевич, мой близкий друг, не только раскрыла страдания женщины от унижения, несвободы, сломанной жизни, но и проявила незаурядный писательский талант. С радостью и гордостью я узнал, что за эту книгу она получила высший орден Польши. Хотелось бы дождаться известия о том, что и Россия по достоинству оценит эту прекрасную работу и подвиг женщины, сумевшей после стольких переживаний и оскорблений человеческого достоинства остаться добрым, отзывчивым, искренним и красивым человеком. Её тяжкий опыт и доброта помогли нашей подруге и сокурснице Леночке Симанович, когда арестовали её мужа, поэта Анатолия Бергера за «не очень советские» стихи и самиздат. Об этом Леночка с благодарностью вспоминает в книге своего супруга «Смерть живьём». Как бесценный подарок, я храню подаренную Тамарой Владимировной книгу с трогательной надписью: «Дорогому Бореньке и его семье! Доброму, щедрому моему сокурснику с самыми добрыми пожеланиями сил, здоровья, счастья!» Для меня это большая честь, что судьба свела с такими людьми, как Тамара Владимировна и моими любимыми «односалатниками» - театроведами бессмертного «шестого – А» питерского ЛГИТМиКа. Счастья вам, ребята!

МАРШ МЕНДЕЛЬСОНА

Кому судьбою непременной

Девичье сердце суждено,

Тот будет мил на зло вселенной,

Сердиться глупо и смешно.

А. С. Пушкин

      Мама моя Смирнова Юдифь Яковлевна, урожденная Агинская, имела в Симферополе многочисленную родню. В начале шестидесятых годов, когда ей надоела моя холостяцкая жизнь, она организовала первую в СССР «брачную контору» с  огромной  сетью агентов, состоящей из этих самых родственников. Причем таких дальних, что я не узнал бы их, даже разглядывая в телескоп, поскольку  многих никогда не видел в глаза. Возможно, кровь у меня с родичами была одна, но вкусы совершено разные. Один мой троюродный дядя меня учил: - не вздумай брать в жены сильно красивую. Эти женщины ленивы, капризны и непостоянны. Не надо конечно искать уродину. Лучше всего такую серенькую, неприглядную. А если тебе понадобится, чтобы она вдруг, на день-два стала красавицей, так заплати пятерку парикмахеру и надень на неё новое платье. - Я маме сказал, что найду жену себе сам, но если ей очень хочется чем-то занять престарелых родственников, то пусть они предлагают только красивых (троюродный дядя меня не убедил). Раз в две недели мама меня тащила в гости к кому-нибудь из родни, говоря: - мы давно не были у дяди (давно – это лет восемь или десять). Приходим с визитом к маминому двоюродному брату. Меня сажают за стол, рядом с какой –нибудь девицей, которая мечтает выйти замуж столько же лет, сколько я не видел своего дядю. После обильного ужина мама, как глава этой «брачной конторы», произносит: - Ну, что вам сидеть и слушать наши стариковские «майсы», пойдите погуляйте, у вас найдется о чем поговорить. -- И я с девицей выходил на улицу. В недлительной прогулке выяснялось, что она сильно образованная, но глупая, как пробка. На моё сообщение, что я артист театра кукол, она безапелляционно заявляла, что это для мужчины унизительно и надо думать о смене профессии. Я тут же заканчивал прогулку тем, что доводил претендентку на мое сердце до дверей дядиной квартиры, а сам, не входя больше в гостеприимный дом, убегал к своим друзьям. Не стану повторять все глупости «невест», предложенных мне на выбор. Просто я ещё на несколько десятилетий перестал видеться с моими, так заинтересованными  моей судьбой, родственниками. А мама, в конце -- концов, решила, что пятилетняя холостяцкая жизнь меня испортила, я уже неисправим, и прекратила всякие попытки кого-либо мне сосватать, не желая потом нести ответственность за меня, испорченного, перед молодой женой. Поэтому роль сватов взяли на себя мои друзья. Они, вероятно, меньше боялись, что им придется оправдываться потом перед моей супругой за то, что  познакомили её с этим «артистом». Логика проста: наше дело познакомить, а ваше – решать. И познакомили-таки.