Воспоминания советского посла. Книга 2

Но английское предложение не только оказывалось бесполезным для предупреждения новой мировой бойни, оно было также оскорбительно для СССР, ибо ставило его в неравное положение по сравнению с Англией и Францией. Советское правительство интересовалось при этом, конечно, не юридической, а фактической стороной вопроса. Фактическое же положение сводилось к тому, что Англия, Франция и Польша были связаны между собой соглашениями о взаимопомощи, и в случае нападения Германии на одну из них две другие державы должны были немедленно прийти ей на помощь всеми доступными им средствами (в том числе и вооруженными). Советский Союз, напротив, имел пакт взаимопомощи только с Францией. Ни Англия, ни Польша не обязаны были ему помогать в случае нападения на него Германии. А между тем предоставление Советским Союзом «гарантии» Польше и Румынии несомненно должно было ухудшить его отношения с Германией и повысить опасность гитлеровской агрессии против советской страны, в частности через Прибалтику. Получалось явное неравноправие СССР с Англией и Францией в столь важном вопросе, как национально-государственная безопасность. Это имело первостепенное значение.

Таковы были главные соображения, которые вынуждали Советское правительство отвергнуть английское предложение; Но оно на этом не остановилось. Хотя история с Чехословакией и Испанией сильно подорвала его веру в готовность Англии и Франции добросовестно выполнять взятые на себя обязательства, хотя их поведение в связи с захватом Мемеля и Албании фашистскими державами не обещало ничего хорошего, все-таки Советское правительство не считало себя вправе махнуть на них рукой. Момент был слишком серьезен, опасность второй мировой войны была слишком велика, чтобы под влиянием даже вполне законной эмоции отбрасывать в сторону хоть самый малый шанс спасения мира от новой ужасной катастрофы. В этот роковой час Советское правительство решило следовать лишь велениям здравого смысла и сделать еще одну попытку договориться с Англией против фашистских агрессоров. Но это должна была быть действительно серьезная попытка с выдвижением серьезных предложений и применением серьезных средств для достижения поставленной цели — предотвращения второй мировой войны.

Учитывая как английскую, так и французскую позиции, правительство СССР 17 апреля 1939 г., т. е. через три дня после того как британское правительство сделало нам предложение о предоставлении односторонней гарантии Польше и Румынии, выдвинуло свое предложение. Суть его сводилась к трем основным пунктам:

1. Заключение тройственного пакта взаимопомощи между СССР, Англией и Францией.

2. Заключение военной конвенции в подкрепление этого пакта.

3. Предоставление гарантий независимости всем пограничным с СССР государствам, от Балтийского моря до Черного.

Передавая наше контрпредложение Галифаксу, я сказал:

— Если Англия и Франция действительно хотят всерьез бороться против агрессоров и предотвратить вторую мировую войну, они должны будут принять советские предложения. А если они их не примут…

Тут я сделал красноречивый жест, смысл которого нетрудно было понять.

Галифакс стал заверять меня в полной серьезности стремлений англичан и французов, — но мысленно я сказал себе: «факты покажут».

Одновременно с присылкой наших контрпредложений М. М. Литвинов вызвал меня в Москву для участия в правительственном обсуждении вопроса о тройственном пакте взаимопомощи и перспективах его заключения. 19 апреля я покинул Лондон. Мне неприятно было видеть нацистскую Германию с ее свастикой и «гусиным шагом» солдат, и я решил ехать в Москву кружным путем. Самолет доставил меня из Лондона в Стокгольм, а оттуда в Хельсинки, здесь я сел в поезд и через Ленинград прибыл в Москву. По дороге я остановился переночевать в Стокгольме и имея здесь большую и интересную беседу на текущие политические темы с моим старым другом (еще с^{34} времен эмиграции) послом СССР в Швеции А. М. Коллонтай[234].