Воспоминания советского посла. Книга 2

Во-первых, он связывал тройственный пакт с Лигой Наций. Это фактически означало, что при господствовавших в данной организации правилах и нравах пакт никогда не привел бы к быстрым и эффективным действиям. Все ограничилось бы красивыми словами и бумажными резолюциями.

Во-вторых, он ставил СССР в неравноправное положение с его партнерами, обязывая СССР приходить на помощь Англии и Франции, если они будут вовлечены в войну как результат их гарантии Польше, Румынии, Греции и некоторым другим государствам, но он не обязывал Англию и Францию приходить на помощь СССР, если последним будет вовлечен в войну вследствие нападения Германии на прибалтийские государства, ибо Англия и Франция не давали им гарантий. А между тем с этой стороны СССР всегда мог ждать различных неприятных сюрпризов.

Наконец, пункт о подкреплении пакта военной конвенцией был сформулирован так общо и неопределенно, что трудно было сказать, когда военная конвенция будет подписана и будет ли она подписана вообще. Невольно создавалось впечатление, что англичане и французы мыслят себе пакт, как еще одну «бумажку», которой можно спекулировать в переговорах с Германией, но не как действительный инструмент борьбы с агрессией, вооруженной острыми зубами.

Да, содержание англо-французского проекта пакта наводило на грустные размышления и не предвещало ничего хорошего, но все таки советская сторона решила продолжать переговоры в надежде постепенно выправить положение. Поэтому 2 июня Советское правительство вручило своим партнерам ню переговорам контрпроект, сущность которого сводилась к следующему:

1. Франция, Англия и СССР оказывают друг другу немедленную эффективную помощь, если кто-нибудь из них окажется вовлеченным в военные действия с европейской державой в случае:

а) агрессии этой державы против одного из участников пакта;

б) агрессии этой державы против Бельгии, Греции, Турции, Румынии, Польши, Латвии, Эстонии и Финляндии, которых Англия, Франция и СССР обязались защищать от нападения, и

в) оказания помощи одним из участников пакта какой-либо европейской державе (не из числа гарантированных), которая просила о такой помощи для борьбы против нарушения ее нейтралитета.

2. В случае возникновения совместных военных операций как результата применения пакта подписавшие его три державы обязуются заключать перемирие или мир только с общего согласия.

3. В случае возникновения угрозы агрессии со стороны европейской державы три участника пакта немедленно консультируются и в случае надобности сообща решают, когда и как должен быть пущен в ход механизм взаимной помощи, независимо от любой процедуры, установленной Лигой Наций для рассмотрения данного вопроса.

4. Три участника пакта в возможно более короткий срок заключают соглашению о методах, формах и размерах взаимной помощи друг другу. Пакт входит в силу одновременно с этим соглашением.

5. Пакт заключается на пятилетний срок.

Как видим, советский проект пакта, нося чисто оборонительный характер, устранял недостатки англо-французского проекта: он разрывал его связь с Лигой Наций, давал точный перечень государств, гарантируемых тремя великими державами, включая прибалтийские страны, т. е. создавал равноправие СССР с его западными партнерами, и, наконец, твёрдо устанавливал, что пакт и военная конвенция одновременно входят в силу. Сверх того, советский проект обязывал всех участников пакта в случае возникновения войны заключать перемирие или мир только до общему согласию (впрочем, это (последнее положение пакта не сыграло сколько-нибудь существенной роли в переговорах).

Если бы правительства Англии, и Франции искренне стремились к созданию серьезного барьера против фашистской агрессии, они должны были бы приветствовать советский проект и в кратчайший срок принять его: ведь он полностью гарантировал все те страны, которые они до того называли, как особенно их интересующие; ведь он в самом деле создавал эффективный, быстродействующий механизм взаимопомощи для борьбы с агрессией.

Если бы… Но как раз этого главного условия не существовало! Чемберлен и Даладье лицемерно заявляли, что хотят пакта и даже возможно скорее, а на самом деле проклинали тот день и час, когда горькая необходимость заставила их начать тройные переговоры. Именно поэтому они так безбожно обкарнали самую «душу» пакта в своем проекте от 25 мая. Именно поэтому, столкнувшись с советским контрпроектом от 2 июня, они вступили на путь нудного, длительного саботажа его с помощью бесконечных поправок, оговорок, дополнений, изменений. Потеряв здесь одну позицию, они цеплялись за вторую, потеряв вторую, хватались за третью и т. д., до бесконечности. Самые очевидные вещи вдруг подвергались оспариванию и сомнению. Под нашим напором англичане и французы вынуждены были все время пятиться назад, но делали это медленно, неохотно, со скрежетом зубовным и притом требуя от нас «компенсации» за каждую свою «уступку».