Воспоминания современников о Михаиле Муравьеве, графе Виленском

В октябре же месяце, в конце, посетил Вильну брат начальника края, известный писатель Андрей Николаевич Муравьев. Он осмотрел все православные памятники древней Вильны и между прочим был поражен величием одного заброшенного здания, носившего в то время скромное название «Спасских казарм». Судьба этого некогда соборного храма в высшей степени замечательна. Построенный в XV столетии на берегу реки Вилейки, в самом центре древнего города, храм этот был освящен московским митрополитом Алексеем во имя Пречистыя Богородицы, и полтора столетия служил митрополиею Литвы. Всепоглощающая уния обратила его в свое достояние. Мало-помалу собор этот тесно вокруг застраивался, город расширялся в другую сторону, и он потерял всякое значение, а после пожара, в прошлом столетии, был вовсе заброшен и считался лишь в духовном униатском ведомстве. Князь Чарторыйский во время знаменитого своего управления Виленским учебным округом испросил высочайшее повеление на передачу этого ненужного здания в ведение университета для устройства ветеринарной школы и анатомического театра. За упразднением университета и помянутых учреждений здание поступило в заведывание городской думы и некоторое время отдавалось под постой войск. За устройством же более удобных казарм сделалось складом городского имущества; перегороженные внутри части его розданы в наймы бедным ремесленникам. В одной части его поместился экипажный сарай, а в главном алтаре устроена кузница. Я сам застал его в этом печальном виде¹⁰⁵. Впоследствии, когда по настояниям Андр. Ник. Муравьева, несмотря на большое противодействие разных высших лиц и даже на опасения его брата за громадность издержек, здание это было несколько пообчищено и внутри его разломаны перегородки, то я увидал внутренность чудесного православного храма с 4-мя большими посредине столбами, некогда поддерживавшими купол. В стене же у алтаря были видны следы древнего иконостаса с византийскими дверями. Три полукруглые выступа для алтарей еще прежде наводили многих на мысль о древнем величии храма. Теперь (1867 г.) собор Пречистыя возобновляется и этим он конечно обязан усердному вмешательству в это дело Андрея Николаевича Муравьева и его брату, вскоре убедившемуся в значении этого памятника.

Последствием посещения Андрея Николаевича Муравьева было издание брошюры: «Русская Вильна», в которой красноречиво описаны все памятники древнего православия в этом городе. Книжка эта разошлась в большом числе экземпляров и переведена была на французский язык графом Ожаровским.

С обессилением мятежа, повсеместным почти уничтожением шаек и водворением строгого и бдительного военно-полицейского управления необходимо было дать остававшимся мятежникам возможность положить оружие, тем более что с наступлением осеннего времени им становилось почти невозможно держаться в лесах, а крестьяне отказывались их продовольствовать, так что они вынуждены были почти с бою доставать себе пропитание. С этою целью 26-го августа циркуляром начальника края, повсеместно распубликованным, было объявлено всемилостивейшее прощение всем тем, которые явятся из мятежа добровольно к начальству и представят оружие. Начальники шаек первое время удерживали нерешительных страхом, но за удвоением строгих мер и за исполнением в 24 часа нескольких приговоров над взятыми в плен предводителями скитавшихся по краю бродячих шаек энергия их пропала и мятежники стали сотнями являться к начальству. От них отбирались показания и оружие и если на них не падало подозрений в совершении особо важных преступлений или злодеяний, они водворялись на прежнем месте жительства, с согласия обществ и по приведении к присяге. Первая очистительная присяга, принесенная несколькими шляхтичами и одним ксендзом в Вильне, была обставлена возможною торжественностью: прелат Немекша совершал литургию в Свято-Янском костеле и на ней присутствовали высшие должностные лица. Некоторые из заблудших были потрясены до слез¹⁰⁶. Добровольно возвратившихся из мятежа было водворено в крае свыше 3000 человек; сверх того до 300 человек не были приняты обществами своими на поручительство и отправлены поэтому на водворение в сибирские губернии, административным порядком.

За возвращением столь значительного числа лиц из мятежа не представлялось уже основания щадить упорных фанатиков, державших страну под влиянием террора и совершавших ежедневно жестокие истязания над мирными жителями. Тогда-то шайки эти получили известное название жандармов-вешателей. Главнейшею их целью было продержаться как-нибудь до весны, так как они надеялись на присоединение к ним снова большого числа мятежников, которые могли бы отдохнуть зимою и запастись оружием. Тем временем и тайная революционная организация напрягала все свои силы, чтобы сохранить за собою господство в крае. Во главе ее стал человек необыкновенно предприимчивый и энергический - некто Калиновский, долго ускользавший от преследования.