Воспоминания старого пессимиста. О жизни, о людях, о стране

Я встречался в Оксфорде с Исайей Берлиным, названным, по одному из опросов населения, первым интеллектуалом Англии. “Как вы живете?” — всегда спрашивал он. “Хорошо, Исайя Маркович”, — отвечал я. “Нет, вы действительно хорошо живете?” Он явно хотел помочь, что-то сделать для нас, как он помогал многим приезжавшим из России. Я переводил для ВВС его воспоминания о том времени, когда в 1940-х годах он был культурным атташе при английском посольстве в Москве. Берлин часто приглашал меня к себе. Он рассказывал о своих встречах с Пастернаком, Чуковским, Ахматовой… Когда же речь заходила о “Поэме без героя”, где Исайя Берлин выступал как “гость из будущего”, и о мнении Ахматовой, что именно их встреча вызвала возмущение Сталина и послужила причиной начала широкой кампании, в ходе которой сама она, Зощенко, Чуковский и многие другие были объявлены чуть ли не врагами народа, брови Исайи Марковича ползли кверху и на лице проступало выражение крайнего недоумения.

Глава 6. Дело Энтони Бланта

В самом начале моей эмиграции дело о советских шпионах в Англии заинтересовало меня как чисто детективная история. Выпускники Кембриджа, занимавшие высокие посты в английской разведке, в Министерстве иностранных дел, имевшие доступ к самым секретным документам, в начале 1950-х годов были разоблачены как советские агенты. Это считалось здесь самым крупным предательством за всю историю Англии. Трое из них — Гай Берджесс, Доналд Маклейн и Ким Филби — уже бежали в СССР. Нераскрытым оставался четвертый, и пресса была полна догадок и подозрений. Я же полушутя говорил своим друзьям, что знаю, кто четвертый, — это сэр Энтони Блант. А дело было так.

В 1965 году Юрий Максимилианович Овсянников, работавший тогда главным редактором книжной редакции издательства “Искусство”, прислал мне на рецензию рукопись Энтони Бланта о “Гернике” Пикассо. Рукопись, сообщал он, поступила в издательство непосредственно из ЦК КПСС с указанием ее срочно опубликовать. Рукопись как рукопись, примерно в сто страниц, уже переведенная на русский, с большим количеством иллюстраций. О Бланте я знал только по его небольшой монографии о раннем творчестве Пикассо, и, естественно, моя рецензия была вполне положительной.

Это был, повторю, 1965 год, когда (о чем я узнал уже в Англии) английская разведка разоблачила Бланта как советского шпиона. Издание в Советском Союзе книги известного прогрессивного английского искусствоведа, подвергающегося преследованиям на родине, явно была подготовкой к его перемещению в Москву. Но английская разведка обещала Бланту за его открытое признание держать дело в секрете, не ставя в известность даже королеву и премьер-министра, и слово сдержала. Прозябанию в СССР Блант предпочел сохранить свое положение в Англии в качестве директора института Курто, хранителя королевских коллекций и репутацию искусствоведа с мировым именем. Публикация его книги потеряла всякий смысл, и она так и не вышла в Советском Союзе.

Четырнадцать лет этот “искусствовед в штатском” продолжал свою двойную деятельность. Только в 1979 году было произведено второе расследование и дело Бланта было открыто для публики. Дело было страшное.

Энтони Блант был завербован советской разведкой во время его обучения в Кембридже или вскоре после окончания университета. В те времена кембриджская элита (члены так называемого Общества Апостолов, куда вместе с Блантом входили Берджесс и Филби) в большинстве своем придерживалась марксистских взглядов. Что же касается морали, то, воспитанные на античной литературе, многие, в том числе и Блант, сердцем восприняли идею древних мудрецов, что любовь между мужчинами выше, чем любовь к женщине. Неудивительно, что такой коктейль из марксизма и гомосексуализма делал Кембридж одним из главных объектов проникновения сюда советской разведки: марксизм был удобным средством для превращения его молодых адептов в друзей Советского Союза, а гомосексуализм, который до 1964 года считался в Англии уголовным преступлением, — для шантажа и вербовки.

В 1940 году Блант начинает работать в отделе контрразведки английской Интеллидженс Сервис и получает доступ к самым сверхсекретным ее документам. Он был осведомлен о сверхсекретных планах высадки союзных войск на побережье Нормандии летом 1944 года. Он принимал участие в операции “Двойной крест”, имевшей дело с двойными, как немецкими, так и советскими, агентами. Он осуществлял слежку за иностранными посольствами в Лондоне, в том числе посольствами Польши, Чехословакии, Литвы, Эстонии и других государств, враждебно относившихся к сталинскому режиму. Все сведения он передавал своему куратору от КГБ — первому секретарю советского посольства в Лондоне Анатолию Горскому. И кто знает, сколько людей было уничтожено по его спискам машиной сталинского террора.