Воспоминания.Том 1

Первое донесение я получил в тот же день к вечеру от капитана Колонтаева, которому было поручено принять всю станцию со всеми сооружениями. Заведующий Рублевской станцией инженер Бирюков и его помощник наотрез отказались помочь указаниями для пуска машин, ссылаясь на угрозы рабочих их убить. Пары в котлах и электрическое освещение удалось дать уже в четыре с половиной часа дня 15 октября. Паровые котлы и паровые машины, а также и холодильники оказались в некоторых скрытых деталях разобранными, что было весьма искусно замаскировано. Несмотря на это, благодаря инженеру завода Бромлея, удалось все это восстановить, но это задержало пуск воды на несколько часов. Кроме того, машины плохо шли, оказалось, что отсутствовали болтики в катарактах, они были найдены в одном из ящиков, после чего машины стали работать исправно.

Рабочие Рублевской станции смотрели в это время из своих казарм и, как говорят, были вполне уверены, что без них не удастся пустить воду, но когда вечером 15-го сразу вся станция осветилась электричеством и запылали и дуговые фонари, осветив всю окружающую местность, они упали духом. В 5 часов утра на другой день вода показалась в Воробьевском резервуаре, откуда мне и сообщили по телефону. Я вздохнул свободно, а то всю ночь, получая телефонные сведения, что работа не ладится, был очень встревожен.

Сначала вода стала подаваться со скоростью по 1 200 000 ведер в сутки, так как машины еще неровно работали. 16 октября целый день вода подавалась уже по 1 500 000 ведер, что составляло около 3/4 обычно подаваемого количества воды. В этот же день пришлось заняться чисткой всех фильтров.

Вечером 16-го состоялось собрание рабочих, на которое был приглашен заведующий станцией. Рабочие просили заведующего о допущении их к работам. Я наотрез отказал им в этом. 16 числа, после того как появилась в городе вода из Рублевского водопровода, рабочие Мытищинской станции и Алексеевской водокачки стали на работу сами.

В этот день вечером в заседании думы было оглашено заявление: "Постановление комиссии по урегулированию забастовки о прекращении забастовки в водопроводе приведено в исполнение на Алексеевской водокачке и в Мытищах, что же касается Рублева, то работающие там саперы воды пустить не могут, а рабочие не станут на работу до снятия саперов. Поэтому комиссия считает необходимым настаивать на том, чтобы военная сила, как саперы, так и войска, были удалены из помещений в Рублеве, а также и из Алексеевской водокачки, а равно и полиция должна быть удалена из всех водопроводных сооружений. Вместе с тем комиссия требует немедленного освобождения двух товарищей рабочих, арестованных 15 числа, — Конькова и Ефимова. При неудовлетворении этих требований забастовка на водопроводе возобновится". (Арестованные мной освобождены не были, и войска охраняли водопроводы еще долгое время.)

17 октября я посетил Рублевскую станцию, осмотрел все работы, поблагодарил инженеров, саперов и рабочих, которые действительно, не зная отдыха, самоотверженно работали с полным сознанием важности положения дела. Рабочие станции просили меня их принять для подачи заявления о готовности прекратить забастовку. Я принял делегатов и заявил им, что допущу их только тогда, когда мне будут даны гарантии, что дальнейших забастовок не будет. Рабочие ответили, что гарантии без разрешения Рабочего правления дать не могут. Я им посоветовал обсудить обстоятельства и то положение, в которое их поставило Рабочее правление, а что мне для работ они не нужны.

18 октября работа была уже вполне урегулирована, фильтры были вычищены, и подача воды была нормальная, около 3 000 000 ведер. Вечером этого дня рабочие были у меня в Москве и представили необходимые гарантии. Я им разрешил встать на работу на другой день в 10 часов утра. Машины работали настолько уже хорошо, что к 9 часам утра в Воробьевском резервуаре запас воды достиг 330 000 ведер. 19 числа в 10 часов утра я был на Рублевской станции; отслужен был молебен, после чего мои рабочие были заменены городскими.

Так окончилась грустная эпопея забастовки водопровода. Рабочие были очень довольны встать на работу, но были и сконфужены. Я оставался на станции, пока не уехали мои рабочие, тогда я вновь обошел всю станцию уже в сопровождении заведующего городского инженера. Капитану Стерлигову я поручил сдать все по описи, а городскому инженеру Бирюкову принять и составить акт с перечислением поломанных и испорченных частей за время работы саперов. По оценке оказалось попорченных частей на сумму 70 руб., каковая сумма и внесена была мной в кассу городской управы.

Подробный доклад военных инженеров был препровожден мною в городскую думу для сведения. Об этом городским головой было доложено в заседании 1 ноября, и дума постановила выразить благодарность за энергичное участие в деле восстановления Рублевского водопровода мне, инженерам и всем участвовавшим и ассигновать 1000 руб. в мое распоряжение для раздачи работавшим по моему усмотрению.