Читаем Воспоминания. Том 1 полностью

Я поехал с Вышнеградским в Среднюю Азию, ранней осенью, а моя жена, ранее этого по совету московской медицинской знаменитости того времени, проф. доктора Захарьина, поехала на Кавказ, в Пятигорск и в Кисловодск. Как я говорил, мы с Вышнеградским спустились по Волге, затем в Царицыне сели в поезд и поехали по железной дороге на Кавказ. Проездом через минеральные воды, т. е. из Пятигорска в Кисловодск, мы остановились в Кисловодске. Вышнеградский остановился в Кисловодске, потому что там жила его 206 старшая дочь, вышедшая замуж за Сафонова, известного музыканта, дирижера, который пользуется теперь большою славою, в особенности в Америке. Дочь Вышнеградского жила там, потому что отец Сафонова, который был казачьим генералом, а главным образом он был аферистом, имел в Кисловодске большую дачу и кроме того имел большую гостиницу, которую он и содержал.

Мы с Вышнеградским заранее условились, что он заедет в Кисловодск, где как раз в это время делала курс своего лечения жена. Я, конечно, остановился у жены, которая нанимала маленькую дачу у Барановского, и пробыл там двое суток. Уезжая через двое суток с Кавказа, я оставил свою жену в сравнительно хорошем состоянии: она была очень бодрая, веселая, говорила, что ей очень помогают воды "Нарзан". Я тогда не знал свойства вод Нарзана. Нарзан и купание в нем очень подымают силы организма, придают бодрость, но у кого слабое сердце, на того Нарзан очень сильно впоследствии отзывается, отзывается именно на сердце. Вообще те, кто пользуется Нарзаном, принимают ванны, во время самого курса лечения делаются чрезвычайно бодры. Это свойство Нарзана местные жители хорошо знают.

Так в это время, например, в Кисловодске был один казачий полковник князь Дундуков-Корсаков, сын Киевского генерал-губернатора, впоследствии генерал-губернатора на Кавказе. Я как-то о нем в начал моих рассказов вспоминал. Так вот все удивлялись, что Дундуков-Корсаков (который был женат потом на актрисе Ильиной) влезал в бассейн Нарзана, требовал шампанского и выпивал там целую бутылку. Все этим поражались, так как было известно, что никто не мог бы этого выдержать, со всяким был бы после этого удар, до такой степени эти воды сильны. Вообще, кто купается в Нарзане, тот знает, что он очень холодный, что можно только в него окунуться, но оставаться в нем долго, да еще пить шампанское - это вещь совсем экстраординарная.

Потом, когда я приехал в Тифлис - не помню, что-то такое произошло, кажется, получил первую орденскую ленту и телеграфировал жене в Пятигорск. Она мне отвечала телеграммой, причем телеграмма эта меня очень удивила, потому что в ней она почти предсказала мне все то, что со мною после случилось до настоящего момента моей жизни.

Мы с женою условились, чтобы вернуться в Петербург почти одновременно, но жена с Кавказа заехала в имение своего брата - 207 Иваненко (Черниг. губ.) и мне оттуда писала, что она там очень веселится. Из имения своего брата, жена должна была приехать в Киев, побыть в Киеве 1-2 дня, чтобы видеть свою мать и затем вернуться в Петербург. Но вдруг я, будучи уже в Петербурге, совершенно неожиданно получил депешу, что жена умерла от разрыва сердца. Для меня не подлежит никакому сомнению, что смерть ее была последствием лечения Нарзаном.

Когда я приехал в Киев ее хоронить, то взял с собою в Петербург дочь жены, нанял для нее очень хорошую не то гувернантку, не то dame de compagnie. Вот то было единственное время, когда я с нею прожил год, или немного больше года. Потом я женился на второй моей жене, а она (дочка! ldn-knigi) вышла замуж за Меринга.

Возвратясь в Петербурга, я, конечно, опять явился к Абазе. Абаза как то снова заговорил со мною о Рафаловичах, говорил, что банкирский дом Рафаловичей в Одессе пошатнулся, что это такой почтенный дом, что нужно ему оказать помощь и не могу ли я по этому предмету заговорить с Вышнеградским. Я ему на это ответил:

- Вы, Александр Аггеевич, мне кажется, имеете гораздо большее влияние на Вышнеградского, нежели я, да, наконец, и дела Рафаловича я вовсе не знаю.

На это он мне говорит:

- Да вы ничего больше и не говорите, а скажите только то, что вы знаете, что вообще фирма Рафаловичей была одна из лучших фирм в Одессе, что Рафаловичи люди очень почтенные и фирма их очень почтенная.

Я ответил, что это я с большим удовольствием скажу, потому что это несомненный факт.

Я Вышнеградскому сказал и сказал, что вот мне Абаза говорит то-то и то-то, что я знаю Рафаловича с очень хорошей стороны, что вообще это одна из лучших фирм, и я удивляюсь, как это они могли поставить себя в затруднительное положение и что, вероятно, это произошло вследствие какой-нибудь неосторожности молодых Рафаловичей, которые теперь управляют домом, потому что как раз за некоторое время до этого умер их отец, очень почтенный человек - Федор Рафалович.

Вышнеградский отнесся к этому делу довольно раздражительно. Очевидно, что раньше с ним об этом деле уже говорил Абаза.

Перейти на страницу:

Все книги серии С. Ю. Витте. Воспоминания

Воспоминания. Том 1
Воспоминания. Том 1

Детство. Царствование Александра II и Александра III - (1849-1894) "..Они (мемуары) до сих пор остаются, наверное, самым популярным, многократно переиздававшимся и наиболее часто используемым историческим источником. Парадокс заключается в том, что трехтомные мемуары Витте дают весьма искаженное представление и о нем самом и государственных деятелях, с которыми ему доводилось общаться. Они крайне субъективны и подчинены его политическим интересам. О Витте написан ряд книг как русскими, так и иностранными авторами. Но нельзя сказать, что в этих монографиях дана исчерпывающая характеристика государственной деятельности Витте, И через сто пятьдесят лет его противоречивая личность вызывает споры, и, быть может, этот интерес является лучшей оценкой дел Сергея Юльевича Витте.

Сергей Юльевич Витте

Биографии и Мемуары / Документальное
Воспоминания. Том 2
Воспоминания. Том 2

(1894 - октябрь 1905). Царствование Николая II"..Они (мемуары) до сих пор остаются, наверное, самым популярным, многократно переиздававшимся и наиболее часто используемым историческим источником. Парадокс заключается в том, что трехтомные мемуары Витте дают весьма искаженное представление и о нем самом и государственных деятелях, с которыми ему доводилось общаться. Они крайне субъективны и подчинены его политическим интересам. О Витте написан ряд книг как русскими, так и иностранными авторами. Но нельзя сказать, что в этих монографиях дана исчерпывающая характеристика государственной деятельности Витте, И через сто пятьдесят лет его противоречивая личность вызывает споры, и, быть может, этот интерес является лучшей оценкой дел Сергея Юльевича Витте.

Сергей Юльевич Витте

Биографии и Мемуары / Документальное
Воспоминания. Том 3
Воспоминания. Том 3

(17 октября 1905 - 1911). Царствование Николая II "..Они (мемуары) до сих пор остаются, наверное, самым популярным, многократно переиздававшимся и наиболее часто используемым историческим источником. Парадокс заключается в том, что трехтомные мемуары Витте дают весьма искаженное представление и о нем самом и государственных деятелях, с которыми ему доводилось общаться. Они крайне субъективны и подчинены его политическим интересам. О Витте написан ряд книг как русскими, так и иностранными авторами. Но нельзя сказать, что в этих монографиях дана исчерпывающая характеристика государственной деятельности Витте, И через сто пятьдесят лет его противоречивая личность вызывает споры, и, быть может, этот интерес является лучшей оценкой дел Сергея Юльевича Витте.

Сергей Юльевич Витте

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука