Резиденция находилась на возвышенности, более прохладный климат действительно располагал к отдыху. Расположились и тут же отправились на прогулку. Хозяин показывал очень красивые окрестности: парк, а внизу под горой была система прудов. К ним можно было только пройти, но не проехать. Пруды опоясывались дорожками, при желании в одном из них разрешалось купаться. Там уже плавали люди. Обед у нас был не общим: каждый ел в комнате у себя. На следующий день во дворе наших домиков расположились ремесленники, работавшие по дереву, кости и металлу. Искуснейшие мастера демонстрировали нам замечательные изделия с инкрустацией. Скульптуры были выполнены своеобразно и казались непривычными на наш глаз: пропорции смещены, вытянуты вверх. Мастера-деревообделочники использовали красное дерево, которым богата Индонезия, фигурки из него точеные, красиво отделанные. Покупателей набралось довольно много, наши тоже приобретали.
На следующий день мы снова гуляли у прудов. В одном из них купалась обнаженная молодая женщина с ребенком. Президент упорно вел нас именно к этому пруду. «Да ведь там нагая женщина», – сказал я ему. Он ответил, что на Бали это не имеет значения. Мы подошли, он заговорил с нею, и она, держа ребенка на руках, направилась к нему. Мы пошли дальше, а он остался. Женщина подала президенту ребенка, он подержал на руках, пошутил с ним, и она вернулась к купальной процедуре. Я рискнул заметить ему, что у нас подобное поведение считается неприличным. «Да видели ли вы, как она без всякого смущения вышла и подала мне ребенка, а потом снова ушла?» – проговорил Сукарно.
Президент, любя праздничное общество, обожал танцевать. И любил также, чтобы танцевали все присутствующие. Так он поступал в Богоре и так же продолжал вести себя на Бали. Я человек абсолютно не танцующий, даже в молодости никогда не увлекался танцами, просто не умел. В молодости вообще был очень стеснительным, хотя мне нравилось смотреть, как танцуют другие. В принципе я был бы не прочь принять участие в невинных развлечениях Сукарно, но кроме группового танца, который прежде знали в Донбассе шахтеры и мастеровые, я не умел ничего другого. Там становились в круг, брались за руки и топтались, вроде как в болгарском коло. Это умели делать все. Примерно такие же однообразные танцы, но до упаду, танцевал и Сукарно, обычно после ужина. Сначала устраивался концерт с исполнением национальных музыкальных произведений, проходили сольные выступления. Затем все танцевали. Так прошел первый вечер, разошлись очень поздно.
На второй вечер, после ужина, президент снова устроил то же самое. Когда перешли к танцам, я стал прощаться, сказав, что очень устал. «Как? – изумился Сукарно. – Это невозможно, девушки обидятся, сделайте мне одолжение». Он столь же обожал танцы, как и женщин. Порою просто не владел собою. Я все же ушел, некоторые из наших остались. Тут танцором номер один стал Громыко[376]
. Утром мне рассказали, до которого часа длились танцы. К тому времени я уже выспался. Сукарно, как бы оказывая внимание гостю, сам больше всех увлекался этим. Ему очень нравилась такая обстановка. Он танцевал по очереди со всеми молодыми женщинами, держался вежливо, и им, наверное, было приятно, что сам президент уделяет им внимание. Он по ходу дела еще и шутил, и вел остроумную беседу.Нашу делегацию сопровождали два врача. Один из них – специалист по уху, горлу и носу. Мы предполагали, что в такую жарищу возможны простуды. У нас уже имелся печальный опыт во время поездки по Индии. Вторым врачом был начальник 4-го Главного управления Минздрава СССР Марков, хороший товарищ и отличный врач[377]
. Это он предложил мне на всякий случай взять с собой второго лекаря, после того как я предложил ему поехать с нами. На Бали сопровождавших нас лиц мы разделили на две группы. Одна половина жила с нами, другую разместили на берегу моря. Там тоже хорошие условия, но менее прохладно. Однажды во время завтрака я заметил, что у Сукарно разыгрался насморк. «Господин президент, с нами приехала женщина-отоларинголог, очень красивая, поселили ее у берега моря, отличный специалист, она легко вас вылечит» (я решил и дело сказать, и пошутить, зная его слабость). Гляжу, к обеду наша врачиха уже переместилась в верхний лагерь, а Маркова отправили к той группе. Помещений-то не хватало, разместить всех вместе было негде. После ужина опять состоялось культурное мероприятие, как у нас принято называть. И врачиху пригласили. Она действительно была красива и умела хорошо танцевать. Конечно, сразу же привлекла внимание президента, и он с ней оттанцевал. «Как вам понравился президент?» – на следующее утро спросил я ее. Она улыбнулась с хитрецой и ответила, что он веселый человек.