Воспоминания. Время. Люди. Власть. Книга 2

Американцы окружили нас военными базами, все просматривали и прослушивали, так что такой контроль они уже давно установили. И все же добивались посылки контролеров, хотя и не обязательно контролеров от США. Но мы не могли принять и международного контроля. Вот теперь, когда я нахожусь на пенсии, я вновь обдумывал этот вопрос и считаю, что теперь такой контроль возможен и без ущерба для нашей обороны, так как оказался бы взаимным. А тогда мы значительно отставали в процессе накопления ядерного оружия и не имели нужного количества его носителей-ракет. Самолетами же мы не доставали до территории США и поэтому оставались слабее. Конечно, мы могли в пух и прах разнести союзников США в Европе и Азии, где находились их базы, но экономический потенциал самих США находился на недосягаемом расстоянии для нашего оружия. Естественно, контроль на месте оказался бы не в нашу пользу: США получили бы возможность чисто арифметически все подсчитать и определить, что мы слабее. И возникло бы для них наиболее выгодное время покончить с нами путем войны. Завтра им будет уже поздно. Мы это понимали и не соглашались на проведение инспекций на своей территории.

Американцы настаивали также на широком обмене туристами и предлагали обмен научными силами, чтобы их ученые приезжали к нам, работали в наших научных учреждениях, а советские ученые – в научных учреждениях США. Они предлагали и широкий обмен студентами, а также присылку к ним наших управляющих предприятиями на переподготовку. Это как раз довольно полезное дело, нам можно было бы извлечь большой прок из этого, чтобы позаимствовать их опыт управления и организации производства. Далее их предложения были направлены на открытие границ, чтобы расширить обмен людьми, открытие организаций или обществ, в которых продавалась бы американская литература у нас и наша – в США, все на основе взаимности. В принципе любые их предложения, кроме контроля, нам можно было бы принять, но мы внутренне не были готовы к этому, еще не отделались от наследия сталинских времен, когда в каждом иностранце видели неразоблаченного врага, приезжающего к нам только с целью вербовки советских людей или шпионажа.

Так мы были воспитаны и не освободились еще от сталинского груза. Сталин считал, что это классовая борьба другими средствами, без войны, и она – самая острая. Сталин страдал недоверием к своему народу, недооценивал внутреннюю сопротивляемость советского человека, полагал, что при первой же встрече с иностранцем наш человек капитулирует и будет подкуплен материальными либо другими средствами воздействия. Это удивительно, но, к сожалению, так было. Это психологическая болезнь Сталина. Недаром он говорил нам, что мы не сможем противостоять противнику: «Вот умру, и погибнете, враги передушат вас, как куропаток».

Затем американцы настаивали на том, чтобы обе стороны могли вести воздушную разведку над всей территорией и СССР, и США. Мы с этим тоже не могли согласиться по причинам, о которых я уже говорил: США в ту пору были сильнее нас по ядерному оружию. У нас имелись ракеты, но пока еще в небольшом количестве. С самолетов мы могли вести разведку только в Западной Европе, среди союзников США, но не могли со своей территории осуществлять полеты над США. У нас не было таких средств. Получались неравные возможности, с чем мы согласиться не могли.

Мы со своей стороны внесли Эйзенхауэру новые конкретные предложения: выделить какие-то пограничные районы в СССР и странах НАТО, где можно будет проводить взаимную разведку, вести наблюдение и с воздуха, и наземную. Мы предложили довольно обширные территории у наших западных границ, в первую очередь на собственной земле и в ГДР, где стояли наши войска, и требовали взаимности от западных стран. Имелись и другие наши инициативы, по которым тоже не сумели договориться. Были сформулированы конкретные предложения, мы заранее послали их президенту США. Сейчас я не помню, какие конкретно вопросы стали камнем преткновения. Мы попытались вернуться к ним, но ничего не получилось, наши позиции в то время никак не согласовывались.

Скажу о мире на Земле: вот вопрос вопросов. Он был и остается. Мы закончили войну разгромом гитлеровской Германии, но мирного договора с нею не заключили, остался статус ее оккупации как нами, так и западными странами. Они потом дали возможность западным немцам создать свое государство – Федеративную Республику. Войска оккупантов остались на обеих территориях, получив иной статус: не оккупационных, а дружественных. Возникли военные блоки: на Западе – НАТО, в социалистических странах – Варшавский договор. Но мирного договора с Германией по-прежнему нет, поэтому войска стояли тогда и стоят сейчас друг против друга.