Восстань и убей первым. Тайная история израильских точечных ликвидаций

Хотя Гишон был польщен сравнением с Бар-Кохбой, он почувствовал только горечь и стыд в ответ на ее слова. Если солдаты бригады были сынами Бар-Кохбы, кем были эти евреи? Солдаты с земли Израилевой были сильны, уверены в себе и несгибаемы. Они видели в переживших холокост соплеменниках жертв, которые нуждались в помощи. В то же время эти люди были частью европейского еврейства, которые позволили, чтобы над ними творились бесчинства. Они воплощали стереотипное представление о евреях диаспоры (изгоях, если говорить традиционным языком евреев и сионистов), которые подчинялись вместо того, чтобы сопротивляться, и не представляли, как держать винтовку, а тем более стрелять из нее. Именно такое представление о евреях – в самой экстремальной версии Muselmann, что на тюремном обозначало до смерти изможденных, похожих на зомби заключенных в нацистских лагерях, – новые евреи Ишува отрицали. «Мой мозг отказывался понимать и тогда, и сегодня, как такое могло быть – десятки тысяч евреев в лагере, который охраняли несколько немецких охранников. Они не восстали, а просто шли на заклание, словно овцы, – говорил Гишон шестьдесят лет спустя. – Почему они не разорвали немцев в клочья? Я всегда заявлял, что ничего подобного не могло случиться на земле Израиля. Если бы у этих сообществ людей были лидеры, достойные этого слова, все могло бы выглядеть по-другому».

За годы, прошедшие после войны, сионисты Ишува докажут всему миру, и прежде всего себе, что евреи никогда больше не позволят безнаказанно убивать себя и что еврейская кровь дорого стоит. Шесть миллионов человек должны быть отомщены.

«Мы думали, что не имеем права отдохнуть даже на секунду, пока не сочтемся кровью за кровь, смертью за смерть»[36], – говорил мне Ханох Бартов, выдающийся израильский писатель, который записался в бригаду за месяц до своего 17-летия.

Такая месть – зверство за зверство – нарушила бы законы войны и стала бы разрушительной для дела сионизма. Как всегда практичный, Бен-Гурион четко высказался по этому поводу: «Сегодня месть не имеет ценности для нашего народа[37]. Она не может вернуть жизнь миллионам убитых».

Лидеры «Хаганы» понимали, что необходимо какое-то возмездие для того, чтобы успокоить солдат, которые видели зверства своими глазами, добиться хотя бы некоторой исторической справедливости и предупредить возможные попытки убивать евреев в будущем. Поэтому они санкционировали определенные ответные действия против нацистов и их пособников[38]. Сразу же после войны в «Хагане» втайне от англичан было создано секретное подразделение, контролируемое командованием этой организации. Оно называлось «Гмуль» («Возмездие» на иврите). Целью подразделения было «осуществление актов мести, но не бандитской мести»[39]. «Мести в отношении тех эсэсовцев, кто лично участвовал в убийствах евреев».

«Мы искали крупную рыбу, – рассказывал Мордехай Гишон, нарушая данный командирами “Гмуля” обет молчания, который соблюдал в течение шестидесяти лет. – Высокопоставленных нацистов, которые сумели избавиться от своей формы и вернуться домой»[40].

Агенты «Гмуля» тайно работали даже в то время, когда выполняли свои обязанности в бригаде. Сам Гишон в процессе охоты на нацистов использовал два поддельных документа: паспорт – гражданина Германии, и удостоверение личности британского майора. В операциях по немецким документам Гишон нашел архивы гестапо в Тарвизио, Виллахе и Клагенфурте, которые нацисты подожгли, но из которых сгорела только часть. Как британский майор, он получил списки нацистов у югославских коммунистов, которые все еще опасались сами осуществлять операции возмездия. Несколько евреев, служивших в американской разведке, тоже готовы были помочь, передавая имеющуюся у них информацию о скрывшихся нацистах. Они считали, что палестинские евреи используют эту информацию эффективнее, чем американские военные.

Активно применялось и принуждение[41]. В июне 1945 года агенты «Гмуля» нашли немецкую пару родом из Польши, проживавшую в Тарвизио. Жена во время войны занималась перевозкой награбленного у евреев имущества из Австрии и Италии в Германию, а муж служил в местном отделении гестапо. Палестинско-еврейские боевики предложили им жесткий выбор: сотрудничество или смерть[42].

«Гой[43]быстро сдался и согласился на сотрудничество, – сказал Исраэль Карми, который допрашивал эту пару, а позднее, после рождения еврейского государства, стал начальником военной полиции в Армии обороны Израиля. – Я заставил его подготовить список всех местных чиновников, работавших на СС и гестапо. Имя, дата рождения, образование, должность»[44].