Восстанавливая равновесие

– Кесс, этот человек был убийцей, – настойчиво проговорил позади неё Айк. – Он был полковником в Никарагуа и любил расстреливать пленных своими руками. А когда то же самое угрожало ему, он сбежал. Сбежал – и три года уже осквернял своими шагами землю твоего прекрасного острова. Никому до его преступлений не было дела – ни Богу, ни англичанам…

Женщина молчала. Айк вздохнул.

– Что ж, если ты на их стороне, мне ничего не остаётся, кроме как сдаться. Зачем жить, если в мире не осталось справедливости?

– Стой! – в ярости рявкнула Кассия. – Я не знаю – как, но ты каждый раз ухитряешься вызвать во мне жалость. Пойдём, – взяв его за руку, Кассия протащила киллера в сияющее белизной помещение неподалёку. Оглядевшись, Айк понял, что перед ним операционная.

– Ложись! – Кассия указала ему на длинный и узкий стол, накрытый прозрачной плёнкой. Включила ослепительно яркую лампу над ним.

Айк попятился.

– Надеюсь, ты не собираешься вынести меня нарезанным на куски из этого госпиталя?

– Надейся, – почти грубо бросила Кассия, прилаживая к лицу стерильную маску. – А пока разденься до пояса и ложись.

Чуткий слух киллера уже различал тяжёлые шаги совсем близко, поэтому Айк повиновался без слов, хотя Кассия Алессандрос совсем не успокоила его. Да она к этому и не стремилась. Движения её были чёткими и очень точными. На лицо Айка лёг прозрачный колпак.

– Лежи тихо! – предупредила она. – Одно движение – и нас бросят в одну яму. Ты должен производить впечатление спящего под наркозом.

Айк закрыл глаза и постарался расслабиться. Он слышал, как скрипнули тонкие хирургические перчатки у неё на руках, упала с сосуда крышка, что-то булькнуло. А потом омерзительно громко посреди этой тишины хлопнула дверь.

Кассия даже не обернулась, хотя не могла понять, откуда берётся в ней это спокойствие.

– Сестра, пациента можно увозить в послеоперационное отделение.

– Что за чёрт… – растерянно проговорил позади неё мужской голос по-английски.

Молодой офицер в форме переминался посреди зала с ноги на ногу. Доктор Алессандрос набросилась на него, словно фурия.

– Кто вы такой и что здесь делаете? Разве вы не знаете, что посторонним лицам запрещено находиться здесь во время операции? Вы прошли специальную обработку? Разве над дверью не горит табличка «Не входить! Идёт операция»?

– Да, но… – молодой офицер попятился.

– Никаких «но», – Кассия теснила его к выходу. – Если мой пациент погибнет после сложнейшей операции от микробов, которых вы занесли, я разыщу вас и удавлю своими собственными руками.

Двери операционной захлопнулись за ними. В предбаннике офицер немножечко осмелел.

– Позвольте предупредить вас, мэм, – заговорил он официальным тоном, – что в этом здании скрывается опасный преступник. Он загнан в угол, но вооружён и готов на всё. Он только что убил человека.

Если он надеялся испугать этим доктора Алессандрос, то не на ту напал.

– Вы хотите узнать, не слышала ли я чего-нибудь подозрительного? Нет, офицер. В это время я пилила одного беднягу, у которого обнаружили рак. Поверите на слово или предъявить вам кусок лёгкого для доказательства? – она сделала шаг назад.

Британец судорожно сглотнул – ему совсем не хотелось получить на руки такую улику.

– Вы готовы зафиксировать и подписать свои показания?

– Конечно, – любезно отозвалась Кассия. – Только помогите мне снять перчатки.

Когда резиновая перчатка, с пальцев которой капала настоящая человеческая кровь – густая, тёмная, немного пахнущая железом и солью, коснулась его руки, офицер не выдержал. Он отскочил назад, бормоча что-то о том, что показания можно оформить и позже, и, пятясь, покинул зал перед операционной. Кассия только пожала плечами – предубеждение большинства людей против крови, которая течёт в их собственных жилах, было ей совершенно непонятно. Но в том, что это произведёт должный эффект, она не сомневалась.

– Ты была неподражаема, – Айк сдвинул маску с лица. – Как будто и в самом деле только что вырезала мне какой-нибудь важный орган…

– Тебе действительно следовало бы подрезать язык, – стянув с рук перчатки, Кассия бросила их в мусорный бак под раковиной и вымыла руки. Потом потянулась через лежащего Айка, чтобы закрыть контейнер с консервированной кровью типа «О» – она не успела сделать этого перед приходом британца и очень боялась, что он заметит подделку.

Выпростав руку из-под простыни, Айк схватил Кассию за запястье.

– Выходи за меня замуж, Кесс, – очень серьёзно попросил он.

– Ни за что, – так же серьёзно дала ответ женщина. Откинула простыню, стараясь не смотреть на загорелый обнажённый торс экс-любовника. В этом ей очень помогал чёрный кожаный кейс, лежащий на его груди.

– Подумай ещё раз, – Айк настаивал.

– Не буду, – Кассия столкнула мнимого пациента с операционного стола. Не растерявшись, Айк пружинисто приземлился на ноги. Теперь он стоял напротив Кассии – сильный, уверенный в себе, и разделяла их только койка.

– Я заставлю тебя сделать это! – глаза Айка сверкнули. – Чёрт побери, я люблю тебя, Кассия! Я приехал на Кипр, чтобы сказать это…