«Восстанет цесарь в опустевшей земле»: люди, время и пространство русской истории. К 70-летию профессора Н.С. Борисова. Сборник научных статей

Осип Эмильевич Мандельштам, читая Гомера, уже в монотонном перечислении ахейских кораблей почувствовал главную тему, которой был вдохновлен автор «Одиссеи»1. Перечисление книг Н. С. Борисова даёт ясное представление о сферах истории, которые вдохновляют его как учёного. По большому счёту, таких сфер две.

Первая из них, перефразируя слова самого историка, – это «тайна, имя которой Москва»2. Превращение маленького окраинного города Владимиро-Суздальской земли в столицу одного из величайших государств мировой истории, совершившееся всего за два столетия, – вот тема, интересующая Борисова на протяжении многих десятилетий. А если говорить точнее, во всех своих работах он пытается понять людей, благодаря которым, через которых и вопреки которым совершилось это таинственное «возвышение Москвы». Данный подход неизменен и в проблемных монографиях Борисова, и в его блистательном биографическом цикле, «сём длинном выводке», охватившем без малого три века отечественной древности.

К монографическому жанру относятся четыре книги: «Русская церковь в политической борьбе ХIV–ХV вв.» (1986), «Политика московских князей (конец XIII - первая половина XIV вв.)» (1999), «Повседневная жизнь средневековой Руси накануне конца света» (2004), «Возвышение Москвы» (2011). Ещё восемь книг посвящены биографиям важнейших исторических деятелей русского Средневековья: «Церковные деятели средневековой Руси ХIII–ХVII веков» (1988), «Русские полководцы ХIII–ХVI веков» (1990), «Михаил Тверской» (2017), «Иван Калита» (1995), «“И свеча бы не угасла…” Исторический портрет Сергия Радонежского» (1990; в позднейших переизданиях – «Сергий Радонежский»), «Дмитрий Донской» (2014), «Василий Темный» (2019) и «Иван III» (2000). Все эти книги помимо внимания к личностному плану прошлого отличают широкий исторический контекст, масштабность обсуждаемых проблем, внимание к культурным и религиозным факторам развития русского общества, тонкий анализ политических процессов, пристальный интерес к глубинным смысловым слоям источников (в том числе библейским и иным литературным аллюзиям), во многом новаторский подход к анализу точных летописных дат и другие узнаваемые черты творческого метода исследователя. При этом Борисов не берётся за по-аптекарски точные расчёты параметров прошлого, не высушивает его до схем и таблиц, а зовёт прикоснуться к жизни Средневековья в всём её богатстве и многообразии. Когда-то А. В. Арциховский назвал миниатюры Радзивилловской летописи «окнами в исчезнувший мир». Борисов предлагает не только вглядеться в яркие картины прошлого, но и не побояться пройти по разбитым средневековым дорогам.

Важной особенностью книг и статей Н. С. Борисова, посвящённых средневековой тематике, является то, что они интересны не только коллегам, но и, как принято говорить, – «широкой читающей публике». Ошибёмся ли мы, если скажем, что ни один другой отечественный историк-медиевист не привёл в эпоху ранней Москвы столько благодарных читателей «с улицы»? И большинству из этих людей после чтения книг Борисова не оставалось ничего иного, как полюбить ранее неведомый им, суровый и кровавый, но и завораживающий своей напряжённой красотой мир русских князей и великих старцев «золотого века русской святости».

Другая сфера, где плодотворно трудится Н. С. Борисов, – это история отдельных городов и весей, история русской провинции, без разговора о которой размышления о Москве теряют и смысл, и глубину. Этой теме не чужды и книги, которые мы перечислили выше. Но в некоторых своих работах учёный обращается к провинциальной теме специально. Таковы изданные в знаменитой «жёлтой серии» путеводители «Окрестности Ярославля» (1984), «От Ярославля до Вологды» (1995), «Рыбинск. Мышкин. Пошехонье (архитектурно-художественные памятники XVII–XIX вв.)» (2001), а также наполненная «горестными заметами сердца» и тонким добродушием памяти книга «Повседневная жизнь русского путешественника в эпоху бездорожья» (2010).

Можно сказать, что Н. С. Борисов создал для людей «эпохи сапсанов» подлинные русские итинерарии. Не слишком торопливому и внимательному страннику встречаются на пути многие чудеса. С холмов ему открываются панорамы мощных крепостей, среди лесов он встречает недавно основанные монастыри, в дремучих чащах улавливает едва различимые слова молитв, доносящиеся из кельи отшельника. Он желанный гость в великокняжеских палатах, в хоромах удельных правителей, в городских усадьбах, в крестьянских избах. Щедрый на яркие образы реальный мир русского прошлого открывается ему не только через свидетельства источников, но и через истины Священного Писания, через гул ветра, смешанный с колокольным звоном, через отражения часовен в озёрной глади.