Восстание

Они вошли в большую, хорошо освещённую комнату с круглым столом, придающем ей сходство скорее с центром планирования ВОКОГа, чем с убежищем в подземном городе.

Синклер улыбнулся.

– По вполне очевидным причинам мы не афишируем своё присутствие. Однако нам удается кое-что делать. Я рад вам сообщить, что в нашем распоряжении есть, как мы его с гордостью называем, «эскалатор свободы». Несколько веков назад нечто подобное называлось «подпольной железной дорогой».

– Железная дорога? – недоуменно спросил Руди. – Это что-то вроде монорельсовой?

– Нечто вроде, мы используем старую технологию. Наша задача помочь выбраться людям из-под каблука властей, – продолжал Синклер, – мы позволяем им прятаться вот в таких местах или же тайком переправляем туда, где они не привлекут внимания. Некоторых даже отсылаем с планеты. А большую часть переселяем в города Приграничья, где властям нет ни до кого и ни до чего дела.

Даже это, подумала Катя, нелегко осуществить в мире замкнутых городов-пузырей. Ведь тот, кто вступает в конфликт с законом, просто не может убежать. В каждом порту, у каждого выхода, возле каждой запертой двери стоит индентификационный контроль, независимо от того, как вы собираетесь путешествовать – по монорельсовой дороге или на водном транспорте. Везде проверяется наличие оружия, внутренний паспорт…

– Здесь у нас имеются принт-прессы, – сказал Крейтон. – Располагаем мы и возможностями для создания новых цефлинковых удостоверений и прочего.

– И как вам всё это удалось, лейтенант? – спросил Хаган. – Ответьте, если, конечно, можно.

Крейтон отвел глаза.

– Год назад я женился на местной девушке, – сказал он. – Она входила в организацию «Вселенская жизнь». Они выступали против уничтожения местной флоры и фауны, на чем настаивает Гегемония. – Крейтон пожал плечами. – А я.., мне было всё равно. Во время демонстрации в Карнаке её арестовали. Через пару недель выпустили, но после этого она уже не была прежней. Они называют это «перезапись».

Катя слышала жуткие рассказы о технике допросов, применяемой Департаментом Безопасности… и о «перезаписи», когда ОЗУ человека и его линк-имплантанты применялись против него…

– Её запугали, она приходит в ужас при мысли, что они снова могут схватить её, – продолжал Крейтон. – Один мой приятель из части поведал мне об «эскалаторе свободы». Вот так я и влез в это дело. Здесь ей помогли избавиться от того мусора, которым набили её ОЗУ, снабдили новым цефлинковым удостоверением и отправили… ну, скажем, в один небольшой городок, точнее, плантацию, в нескольких километрах отсюда, на побережье. В каждом куполе там не более трех человек, и власти не суют нос в такие углы Приграничья.

– И теперь вы здесь, помогаете другим… спастись.

Он в упор, твёрдо посмотрел на неё.

– Что-то вроде этого.

Синклер сидел за столом с каким-то странным, отсутствующим выражением лица. Кате доводилось видеть аналогов с похожим выражением, когда они во время разговора замолкали на середине фразы, чтобы уточнить что-то у своего оригинала. Наверное, подумала она, виноват коммус. Должно быть генерал на связи с кем-то или подсоединился к компьютерной сети ИИ. Краски лица как будто внезапно выцвели, и ей показалось, что он может упасть.

– Генерал? Вы в порядке?

Синклер предостерегающе поднял палец, продолжая смотреть куда-то в пространство. Все ждали. Тишина становилась невыносимой. Затем как будто какая-то пружина, державшая генерала в напряжении, лопнула, и он расслабился и закрыл глаза.

– О, Боже!

– В чем дело, генерал? – спросил Ли Чунг. Открыв глаза, тот сначала посмотрел на Чунга, затем обвёл взглядом всех остальных.

– Мне только что сообщили. Они применили то, что обычно называется «Имперское решение».

Глава 10

Опыт учит нас тому, чтобы быть на страже свободы, когда цели правительства особенно благотворны. Люди, рождённые быть свободными, естественно, негодуют, когда им грозит вмешательство злонамеренных правителей. Однако величайшие опасности делу свободы кроются в незаметных поползновениях против неё со стороны ревностных, благонамеренных, но ничего не понимающих людей.

Л.Д. Брандейс, Член Верховного Суда США.

1928г.

– Кто он? – спросила Катя. Свет в конференц-зале притушили, и над столом тускло мерцали голографические призраки. Из глубин голоэкрана, установленного посреди стола, к толпе на городской площади обращался смуглолицый дородный мужчина в дорогом костюме.

– Джеймис Мэттингли, – ответил Синклер. – Исполнительный директор станции ядерного синтеза. Кроме того, лидер «Сети» на Эриду.