Восстание Аркан

Центурион во время телепортации становился неосязаемым и невосприимчивым к любому нападению. Хотя однажды мне всё-таки удалось убить его, кинувшись в сражение в самом разгаре. Когда Колесница выбился из сил, я выпустила торнадо из шипов, которые содрали с него всю плоть, оставив одни кости.

Фауна могла оживлять всех животных, а не только своих питомцев. Так же, как моя кровь помогает прорастить растения, её кровь могла вернуть к жизни любое существо, даже возродить птицу из единого перышка или быка из куска рога.

Знает ли Ларк об этой силе? А Арик? Наверное, стоит им об этом сказать?

Кажется, от этих нескончаемых рассказов о предательствах я стала почти таким же параноиком, как и бабушка. И холодность Арика тоже этому поспособствовала. Конечно, я понимаю, почему он меня избегает, но не хочу, чтобы пропасть, пролегающая между нами, расширялась… по другим причинам.

Над замком потерянного времени повисло зловещее предчувствие. Я знаю, что-то грядёт. Вдобавок к угрозе нападения Рихтера и ухудшению здоровья бабушки. Но что??

И если мы не выступим единым фронтом…

Однажды Дурак сказал, что случится то, чего не представишь в самых диких фантазиях. И я очень сомневаюсь, что это что-то хорошее.

Закусив губу, я вернулась к книге. Следующий раздел называется «Заходящая луна». Бывает, читая хроники, я вдруг уставлюсь в страницу, будто в трансе, вспомнив описанный день или бой. И вот сейчас я вспомнила, как мы с Цирцеей отдыхали в моей крепости из растений — «зелёных убийц», как она их называла. Мы смеялись над чем-то…

И вдруг в ствол дерева в дюйме от её головы вонзилась стрела.

Мы вскочили с мест и начали оглядываться по сторонам.

На вершине холма стояла серебристоволосая девушка с луком и колчаном. Изображение над её головой показало, что это Луна.

— Я могла убить Жрицу, — сказала она, — и не сделала этого лишь потому, что хочу вступить в ваш союз.

А ведь и правда могла. Каким-то образом её стрела пронеслась сквозь мои растения.

Мы с Цирцеей переглянулись, улыбнувшись друг другу.

— А она храбрая, — сказала я.

Лозы вокруг зашелестели, расползаясь, словно змеи. Река Цирцеи зашумела, готовясь к нападению.

— В другой раз мы, может, и вознаградили бы за такую смелость…

— … но не сегодня, — подхватила я.

Мы убили Луну. И Цирцея получила её символ.

Неудивительно, что Селена мне не доверяла. Неудивительно, что она была так поражена, когда я пришла ей на выручку, самоотверженно выступив против Любовников.

А ведь раньше я не понимала, что ей пришлось преодолеть себя, чтобы стать моим другом. Глифы вспыхнули от злости. Мэтью должен был мне сказать. Цирцея должна была. Она относится ко мне, как к коварной предательнице, но сама не намного лучше.

И когда Жрица наконец соизволит со мной поговорить, я уж точно выскажу всё, что о ней думаю! Не то чтобы я могла много предъявить…

— Вот, именно это я и хотела увидеть, — отозвалась с кровати бабушка. Она потёрла глаза, прогоняя сон.

— Что? — я закрыла книгу и отложила в сторону.

— Твой гнев, — она с большим трудом села, облокотившись об изголовье, — ты сейчас читала о предательстве?

— Не совсем, — я присела на край кровати.

— Тебе снятся прошлые игры?

Я кивнула.

— Значит, Дурак уже передал воспоминания.

— Да, но они приходят понемногу, — я нахмурилась, — и зачем он это сделал?

— Уж точно не по доброте душевной, уверяю. Должно быть, он считает, что знания прошлого сделают тебя беспечнее и ослабят твой союз, — бабушка потянулась к тумбочке за водой, и я быстро подала ей стакан, — когда в следующий раз увидишь прошлое, ищи символы. Да и в настоящем тоже. Карты Таро исполнены символов, потому что сама жизнь ими исполнена.

— Но в чём их смысл? Для чего они нужны?

— Чтобы отмечать нюансы и напоминать определённые моменты. Символы — это ориентиры на твоём пути, — она сделала глоток, — запомни: так и в жизни, и в картах.

Не поэтому ли я стала обнаруживать связь между многими событиями?

— Габриэль говорил мне, что видит символы с высоты. Видит вещи, которые не могут быть случайными. Он сказал, что обладает чувствами как ангела, так и животного… и предчувствует возвращение богов.