Восстание братьев

Однако, драка случилось позднее, когда их группа выдвинулась к кораблю. Шедший во главе отряда Далан, поворачивая на узкую улочку, первым заметил вылетевшую на них повозку. Здоровенная махина, дребезжа колесами, снесла угол здания и уткнулась в каменный забор. Следом за ней показался мужчина с обрывком веревки в руках.

– О, боги! – заорал капитан, отрубая человеку руку. – Бегом! Бегом к кораблю!

Грохоча набитыми мешками головорезы понеслись к порту.

12

Под звуки барабанов войско выходило из города. Два квинтила тяжелых пехотинцев, поднимая серую пыль в воздух, мерно вышагивали через Золотые ворота. Каждый гоплит был одет в массивную кирасу, повторявшую изгибы туловища и прикрывавшую жизненно важные органы. Его руки и ноги защищали специальные накладки, прикрывавшие их от рубящих ударов. Помимо собственно доспехов воины несли большой круглый щит и короткий кривой меч с обратным изгибом.

Уходящие в рассвет солдаты казались мифологическими героями, сошедшими с небес для борьбы с врагами города. Следом за ними гарцевала кавалерия. Лишь четыре моры всадников удалось собрать деспоту, затратив на это почти полтысячи талантов полновесного серебра. Велит II, считая себя гениальным полководцем, не видел свою армию без всадников и щедрой рукой раздавал серебро на их вооружение. В итоге, рослые кони для похода собирались по всему зелоту, а претендентам, желавшим здесь служить, приходилось устраивать настоящий отбор.

– Разве это не прекрасно? – деспот смотрел на проходящие войска с невысокого балкона и лениво махал пухлой ручкой. – Вы видите как они идут? Впереди Мармийские наемники, за ними городское ополчение… И все ветераны! Сила! – с воодушевлением продолжал он. – Мы их растопчем! Это козий помет будет вымаливать прощение, корчась от ударов плетьми!

Каждое его слово вызывало в толпе сгрудившихся придворных самый восторженный отклик. Они внимательно следили за малейшими морщинками на лице своего повелителя и живо, как и полагается настоящим лизоблюдам, на них реагировали.

– Как верно подмечено! Точно! Совершенно правильно! – подхватывали они на разные голоса. – Наемники никогда не подведут! Мы развесив их на деревьях, пока мясо не сгниет на костях и само не упадет на землю.

Однако, в городе было как минимум два человека, которые бы не согласились с ними. Обоих даже самый привередливый и подозрительный глаз не смог бы заподозрить в таком настроении. Первый из них, лекарь Салютий, в этот момент стоял в толпе таких же, как он, небогатых горожан и вместе с ними махал рукой проходящим войскам. Его губы кривились, но также издавали приветственные вопли.

– До здравствует Велит II Благословенный! – разносился крик из их угла. – да продлятся его годы! Растопчи их!

"Около двух тысяч пехотинцев, – подсчитывал, прерываясь на очередной хвалебный рев. – Кажется мармийцы… Да, точно они! Еще всадники! Проклятый деспот!".

Родившийся в семье рабов, Салютий даже помыслить не мог о том, кто-то поднимет восстание. Всю свою жизнь он привык скрывать свое происхождение и редкой ночью не просыпался от ночных кошмаров. Так продолжалось до того памятного дня, когда в дверь его дома постучался какой-то хромец и не рассказал о чудесной стране, где нет рабов и все равным между собой. С этих пор он наладил тайную связь с восставшими, которым передавал все мало-мальски важные сведения о жизни деспота и его ближайших придворных.

Вторым человеком, который пребывал в чрезвычайно плохом расположении духа, был Перикл, один из возглавлявших войско полководцев. У него, как и Салютия, также были довольно веские причины. "Кого мне дали в сотетрархи (сотетрарх – один из равноправных полководцев)? – размышлял он, с недовольством взирая на своего соседа. – Этого молокососа, Карву?! У него же еще молоко на губах не обсохло! Думает один раз разогнал три десятка разбойников и стал великим полководцем? Неуч! Отрубил бы с мое на границе, вот тогда бы мы и посмотрели на твою рожу". Сосед его, молодой красавец и мечта всех женщин, Карв догадывался о таких мыслях, и поэтому старался улыбаться еще сильнее и лучезарные.

Войско двигалось медленно, что приводило опытного Перикла в бешенство.

– Беременные козы двигаются быстрее! – бушевал он, мотаясь вдоль растянувшейся колоны. – Где десятник? Где носит этого жирного борова? Зарублю, негодяя!

Часто приходилось останавливаться из-за ветхих и развалившихся на глазах повозках. Еще больше время отнимали довольно странные в военное время увлечения молодого Карва. С группой точно также как и он сорвиголов, сотетрарх носился по склонам соседних холмов, гоняя диких волков и зайцев.

– Взять его! – не выдержал Перикл, когда войско в очередной раз встало из-за переломившейся оси фургона с припасами. – Таким разгильдяям не место в моем войске! Стянуть с него штаны и пороть, пока кровь не покроет тело!

Дюжие телохранители, неотступно следовавшие за своим господином, сноровисто ухватили главу обозников, тучного человека с свисавшими на лице жирными складками.