Восстание игроков. Манифест

правое и левое. Ему же обязаны мы прямостоянием. <…> В отличие от двух предыдущих чувств, где главное заключается в их явлении для внутреннего мира души, в чувстве равновесия мы приходим во взаимоотношение с внешним миром, как пространством, наполненным материей, и если мы не утомлены, то переживаем себя независимыми от тела и времени. Мы тогда переживаем душевный покой, душевное равновесие. Такой покой может быть как пассивным, так и активным. Во втором случае мы говорим о сознательном душевном равновесии, в котором активно присутствует наше "я"; поэтому тогда мы уже чувствуем себя духом. Чтобы обрести активное равновесие, нужно уметь приводить множественность переживаний чувств к единству, а единство – к множественности. В некоем единстве нам дано чувство жизни. Движение несет чувству равновесия множественность переживаний. И чувство равновесия предстает нам как некое, скажем, синтетическое чувство, приводящее к единству два предыдущих и рождающее в душе "приятность" активного покоя, равновесия, а потому и данное в восприятии нашему духу. Это последнее обстоятельство и позволяет нам трактовать чувство равновесия расширительно.

Итак, двигаясь от первого чувства к третьему, мы можем наблюдать, как постепенно просветляется, формируется благодаря им сознание индивидуального "я", стоящего в центре круга всех восприятий чувств. Первые три из них дают ему ощущение собственной телесности как внешнего по отношению к нему мира. Душа с их помощью как бы отворяет свои врата в сторону собственной телесности и ощущает ее как "в первую очередь противостоящий ей физический внешний мир".

И так понимая алкоголизм как игровое поведение можно увидеть, что оно находит отклик в душе на переживании, что характерно, первых трёх чувств, приводимых Рудольфом Штайнером, и как нетрудно догадаться, переживание таких чувств свойственны не только человеку, но и животному. Но животным свойственен не только «алкоголизм», то есть в данном случае «намеренное желание собственного одурманивания для влияния на чувство равновесия»: вообще в принципе животным свойственны игры, опять-таки, в бесконечном множестве проявлений для каждого вида по отдельности. Всякое тело есть игровое пространство, неодушевлённое оно или одушевлённое, – таков принцип игр с элементом выпадения счастливого случая; «участие по собственной воле» же вопрос «идеальной» игры, – той, в которой актор становится игроком, а не зрителем, судьёй, «изготовителем компонентов», невольно-льющим дождём, самим компонентом, или кем-либо ещё. Можно загадать «найти бутылку пива» и её найти – вопрос игры счастливого случая (стоит помнить, что для этого требуется привести себя в движение – это требуется чисто логически для игр с «выпадением»), а можно выпить найденную бутылку пива с целью найти ещё, – вопрос примитивной магии.